Двойственное число

С детства мне вспоминается эпизод, когда футбольный комментатор назвал десницей левую руку Марадоны, которой тот забил гол в финале чемпионата мира 1986 года. Как же так, негодовал я, едва приступив в гимназии к азам церковнославянского, – ведь «десница» – это правая рука. А для левой руки есть наименование «шуя». Спустя годы и курсы филологии на меже с философией я узнал, что во многих африканских языках есть десятки глаголов для обозначения конкретного вида бега, но ни одного – для бега вообще, как такового. Эти и многие другие удивительные факты продолжают подогревать интерес к языку. Но, пожалуй, самый занимательный феномен, который присутствовал в старославянском, но исчез в русском языке, – двойственное число. Что это такое и в чём его актуальность, если сегодня многие всерьёз поговаривают о его возвращении в великий и могучий?

20141127-001

В неосложнённом детском сознании «очки» — это много очков

 

Что такое двойственное число?

Двое перчатокВот вам простой пример. Когда собеседник говорит, что купил двое перчаток, – что вам представляется? Просто две перчатки или две пары? Недоразумения не случилось бы, если бы в нашем языке сохранилось, помимо единственного и множественного, ещё и двойственное число. В падежах оно выделяет себя окончанием. Проще говоря – существительные в двойственном числе склоняются по-особому, равно как и прилагательные.

Представим себе существительное «родитель». Допустим, родитель потерял паспорт. Чей это паспорт? Это паспорт родителя. Во множественном числе – паспорта родителей. Но что такое множественное число? Сколько этих родителей? Только ли двое моих или дюжина в родительском собрании? Русский язык построен так, что без контекста ответ остаётся неясен, и мы должны дополнять имеющиеся сведения новыми. Представим, что в двойственном числе – когда речь идёт только о моих маме и папе – употребляется окончание, отличное от привычного. Скажем, паспорта родительски.

Согласен, не самый удачный пример. Да и с непривычки его звучание отталкивает. Однако теперь мы сможем без дополнения сразу передавать точный смысл: я купил двое перчатков, принёс двое очковей и наточил двое ножницей. Звучит тяжеловесно? Но зачем тогда древние, а также некоторые современные языки имеют двойственное число?

Отголоски двойственного числа мы можем наблюдать, но не всегда замечаем в родном языке. Например: один брат, много братьев, но – два брата. Это указание, что либо братьев всего двое, либо в данном конкретном случае речь идёт именно об этих двух братьях. У нас в крови использовать двойственное число, когда мы говорим о двойственных частях тела – руках, ногах, глазах и т. д. Наверняка нас удивит фраза: «Как же у меня болят коленья» (по аналогии с поленьями). Ведь у человека этих суставов два, поэтому органично звучит «мои колени».

Примеры двойственного числа

Одним словом, все уже успели понять, что двойственное число было в нашем праязыке – старославянском. Вообще, двойственное число было распространено среди многих языков индоевропейской семьи. Существует оно также и в семитских языках, в частности, в арабском и иврите. А если говорить о более близких к нам как в хронологическом, так и в культурном плане языках, в которых сегодня встречается двойственное число, то следует назвать в первую очередь словенский.

 

И зачем нам сегодня двойственное число?

Действительно, многие могут спросить: зачем нам сегодня двойственное число? Было оно в старославянском, сохранилось в современном словенском, ну и что? Как-то мы справляемся в повседневной жизни без него. Зачем же плодить сущности, о вреде чего предупреждал ещё Оккам?

Постараюсь сформулировать тезисно плюсы возвращения в русский язык двойственного числа. Итак.

Плюс первый: словотворчество. Сколько бы ни говорили о ненужности двойственного числа, тем не менее необходимо признать его чрезвычайно продуктивную роль в словообразовании. Собственно, слово «оба», которое мы сегодня используем в качестве аналога «два», «двое», представляет собой форму двойственного числа. Сравните в первой же библейской книге в старославянском переводе: «И беста оба нага, Адам же и жена его, и не стыдястася» (Быт. II, 25).

Многие ставшие сегодня привычными слова на самом деле были образованы не без участия двойственного числа. Например, «обруч» дословно переводится как «то, что можно обхватить двумя руками»: «обе ручи». А «серьги» произошли от «усе» + «рязи», где усе – это уши, а рязи – наряды (сравните: рядиться). Соответственно, серьги – это наряды для ушей.

Плюс второй: юмор. Обращаясь всё к тем же ушам, можно вспомнить кинематографическое «ухи оторву». Юмористический эффект здесь вызван, очевидно, заведомо неправильным употреблением числа. В современном русском языке «уши» стали правилом, которое представляет собой, по сути, исключение из правила, но старательно маскирует это. Ведь «уши» – это исходная форма двойственного числа, которая сегодня однозначно трактуется как множественное. В то время как буква «х» употребляется только в единственном числе – «ухо». Этим и объясняется непроизвольный смех, когда мы слышим «ухи». Схожий эффект произведут и «боки» вместо «бока»: «как у меня болят боки»; «роги» вместо «рога» и т. д.

Согласен, в данном случае речь идёт не о возвращении двойственного числа, поскольку тогда бы смешные сейчас формы стали бы несмешной нормой, – а о гибком и вдумчивом отношении к языку как таковому. Ведь такое уважение к языку всегда принесёт юмористические дивиденды, есть в нём двойственное число или нет.

Вильгельм фон ГумбольдтПлюс третий: философия. Филолог номер один всех времён и народов Вильгельм фон Гумбольдт считал двойственное число не просто частным случаем множественного. В грубом переводе на русский-поговорочный, «муж и жена одна сатана» – примерно такой смысл вкладывал Гумбольдт в свою позицию (“Über den Dualis”, 1827). Мыслитель считал, что двойственное число выражает единство, сложенное из двух неразъединимых половин. Примерно как взрыв, который есть результат искры и кислорода: без искры кислород не воспламенится, а без кислорода искра ничего не зажжёт.

В немецком языке двойственное число обозначалось существительным “Dualis”, которое современному человеку невольно навевает идею дуальности – борьбы и единства противоположностей, инь и ян. Не исключаю, что идею возвращения в русский язык двойственного числа могут поддержать представители прогрессивной прослойки общества, интеллектуалы, джазмены – не знаю, много кто. Как показывает опыт, мода не щадит никого и ничего. Появится мода на цвет детской неожиданности – вот уже «Мерседес» выпускает партию таких дамских внедорожников. Может быть, как раз эти дамы и начнут использовать в речи двойственное число.

Вот тогда-то филологам и нужно будет поднапрячься и составить правила его употребления. Пока же могу предполагать, что, возможно, ваш покорный слуга напишет небольшой рассказ с вкраплениями множественного числа. Но всё это туманное будущее. А пока – назовём ещё одно преимущество двойственного числа.

Плюс четвёртый: флирт. Утилитарная функция языка заключается в выражении мыслей. Но с его помощью можно делать много ещё всяких фокусов. Конечно, при условии надёжной связки интеллект-язык. Так вот то, что, будучи высказанным в обществе, можно было бы счесть интеллектуальными понтами, – наедине с дамой может выступить существенной подпоркой при осадке её замка. Точнее, двух замков… Подождите, как правильно?

Действительно, почему мы говорим «грудь», если их две? Разумеется, из соображений этикета. Однако такое положение в языке наблюдалось не всегда. Вообще, двойственное число из старославянского стало исчезать в период формирования национальных языков – русского, украинского и белорусского, то есть в XIV – XV веках. Но ещё в XIX его следы продолжали сохраняться. Да что далеко ходить – Пушкин в «Евгении Онегине» описывает утренний девичий туалет: «Умыть лицо, плеча и груди». Слова «плеча» и «груди» употреблены здесь не во множественном, а в двойственном числе.

Дауни младший прочитал книгуСегодня указанные части тела трансформировались во множественные «плечи» и в единственную «грудь». Зато если, желая блеснуть познаниями, упомянуть пушкинскую строку, – не грудь, но груди объекта соблазнения могут вздохнуть и подпустить вас ещё на один шаг. Так что двойственное число в общем контексте интеллекта – верный способ повысить свои шансы. Желательно, конечно, при этом быть красавцем с девятизначными накоплениями. Но, согласитесь, даже Роберту Дауни-младшему цитирование Пушкина при его миллионах уж точно никак не помешает!

 

P.S. Закончив основную часть статьи, я вдруг с удивлением обнаружил, как много на ум приходит слов, начинающихся на «дв»: Двина, движение, двор, дверь. Как знать, может быть, интуиция сродни прозрению и под моими сиюминутными наблюдениями есть серьёзные научные основания – или же им ещё только предстоит стать научными. В любом случае изучение, осмысление и восхищение языком – будь то двойственное число или иное феноменальное явление – заставляет нас открывать всё новые грани человеческой природы, мышления и поведения. Призываю к этому всех нас: будем людьми – а, значит, будем думать, высказываться и бесконечно очаровываться великим даром – языком!

Ещё статьи по филологии

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *