Это — сон №134 из собрания сновидений Михаила Кожаева
На территории Косогорского металлургического завода, где всю жизнь работает мой отец, стоит административное двухэтажное здание. Перед ним стоит человек восемь или десять. Они ничего не делают, просто стоят, лето. В этот момент один из заводчан начинает показывать фокусы. Самые обычные и неинтересные. Но после него появляется настоящий фокусник, и получаются у него совершенно невероятные и потрясающие вещи.
Так, он просит, чтобы на глазах у всех разрезали солёный огурец. Откуда-то находят банку солений, и женщина режет и складывает огурец кусочками на тарелке. Тогда он проводит пальцем по местам разрезов, и огурец вновь становится целым. Раздаётся гул удивления, а за ним – заслуженные аплодисменты в адрес исполнителя.
Посреди оваций организатор происходящего действа начинает искать свой телефон, не находит и оттого заходится в чихе. Чтобы помочь начальнику, фокусник наводит на него руки и совершает магические пассы. От этого у мужчины из носа начинают вылезать цветные фломастеры. Всего их выходит штук десять, не меньше. Вдруг организатору становится плохо, и он вырывается – салфетками, какими-то таблетками, а затем – телефонами. Наконец, под занавес из него выходит его собственный телефон. Все вокруг аплодируют, и только сам начальник остаётся недовольным, считая, что существует множество гораздо более деликатных способов помочь найти телефон.
По этой причине начальник всех отпускает, а фокусника просит задержаться для серьёзного разговора. Вдруг я понимаю, что фокусник – это я. Мужчина берёт меня под руку, ведёт, как если бы мы прогуливались по набережной, и говорит:
– Видишь синяки у меня под глазами? Я знаю: это ведь ты нафокусничал! А рабочие думают: побили. Надоел ты мне, увольняю тебя!
И машет на меня рукой, чтобы я убирался. Делать нечего, сажусь в машину и уезжаю. Несмотря на то, что автомобиль служебный, за рулём оказывается мой друг священник Дионисий, а на заднем диване в салоне – преподавательница древнегреческого и латыни на кафедре Ольга Андреевна Балахнина.
Через некоторое время мы теряемся и ищем дорогу в дачном кооперативе. Заезжаем в неизвестный проезд и дальше идём уже пешком. Это явная аллюзия на реальность – в указанном составе мы праздновали Крещение на даче у Ольги Андреевны и там застряли в снегу на машине отца Дионисия. Во сне же мы выходим к картофельному полю и в недоумении возвращаемся к проезду.
Но здесь мы обнаруживаем, что нашу машину заблокировала другая, а её владелец ушёл. В его поисках мы бродим мимо дач и, наконец, находим одну открытую. Вежливо постучавшись, мы заходим внутрь и с удивлением находим здесь бомжа, привязанного к крюку в стене. Бомж начинает бросать в меня сырыми яйцами и задаёт вопросы, как Сократ. Причём если я отвечаю правду, то мне удаётся поймать яйцо. Если же лгу – яйца выскальзывают у меня из рук и обязательно разбиваются. А так как лгу я частенько, то стою весь испачканный сырыми яйцами вперемешку с осколками скорлупы.
Но вскоре я понимаю, что лучший способ не пачкаться ещё больше – говорить правду, и отвечаю на все вопросы, как есть. Может быть, именно это и хотел донести бродяга – что необходимо быть правдивым, чтобы в жизни оставаться чистым? Как бы то ни было, я проникаюсь уважением к мудрости и методу привязанного оборванца и сам задаю ему сокровенный вопрос:
– Что это за знаменитое «синее место», куда так хотят попасть все художники, музыканты и писатели?
Мужчина возводит глаза к небу и отвечает с придыханием:
– Синее место – там, где ни сеют, ни жнут, а токмо искусство…
25.01.2011