Удивительно, но вокруг сидящего в кресле Дэниса кружились две очаровательные девушки, вполне цивильно и опрятно одетые и даже не без роскошества. Одна из них пудрила кисточкой лицо старика, в то время как вторая поправляла на нём белую майку. В это было сложно поверить, но Дэниса готовили к съёмкам! Причём в процессе подготовки он весьма довольным и даже шутливым тоном рассуждал по-английски о самых разных вещах, так что в его настроении никак нельзя было угадать ни уныния, ни усталости от жизни.
Интереснее же всего было то, что Дэниса пудрили, укладывали ему бороду и поправляли одежду, хотя он казался всё тем же бомжом, каким его застали горе-покупатели в заброшенном доме. Между тем, персонал вокруг не обращал на данное обстоятельство никакого внимания. Все были заняты своим делом: операторы глядели на маленькие экраны, световики настраивали оборудование, остальные расчищали площадки, раскладывали реквизит, настраивали воздушную пушку, чтобы она вовремя пустила мусор и пыль в кадр перед бездомным. Одним словом, команда трудилась и теперь началась съёмка, ради которой и затевались все приготовления.
Режиссёр закомандовал громче и жёстче обычного, разогнал всех с площадки, и на пятачке в десять квадратных метров у старой кирпичной стены остался один-единственный Дэнис. Он сидел на картонке, но при этом ел палочками роллы и пялился в смартфон. Появившийся в кадре агент в деловом костюме передал Дэнису пачку долларовых банкнот, которые тот небрежно сунул в карман, а дарителя чуть ли не прогнал. Голос на периферии, очевидно, нужный для синхронизации съёмки, провозгласил густо, как если бы Хабенский, только по-английски, призывал пожертвовать на голодающих детей Африки:
– Такими нам представляются бездомные люди. А так…
В этот момент заработала воздушная пушка, и на Дэниса полетел мусор, специально собранный в ведро и теперь разбрасывавшийся перед вентилятором.
– … живут обездоленные по соседству с нами в действительности. Фонд помощи людям, оказавшимся в сложной жизненной ситуации без крова и средств к существованию. Не проходи мимо!
– Отлично! – воскликнул режиссёр, особенно когда в заключительном кадре засаленная бумажка из-под гамбургера застряла между воротником рубашки Дэниса и его бородой. Ролик должен был получиться на славу, поэтому все стали подходить к звезде постановки, жать руку и поздравлять с успехом. В этот момент на передний план вышел незнакомый мужчина жуликоватой наружности, который отчётливо произнёс на камеру:
– Так бы ты хотел представлять себе своего двойника. А так он проводит своё время в действительности.
И мужчина повернулся и с размаху ударил Дэниса между ног. Старик схватился за пах и моментально рухнул, попутно громко ударившись щекой о тротуар.
Лепнин с криком проснулся и неожиданно уткнулся своим лицом в лицо нападавшего. Не задумываясь, он занёс кулак и со всей силы зарядил противнику в нос. Тот отшатнулся и свалился на пол. И только теперь Никита Александрович осознал, что его жертвой оказался не кто иной, как санитар, попавший под раздачу в тот самый момент, когда Лепнин очнулся от кошмара. Но вместо того, чтобы извиниться, пациент бросился к лежащему и стал теребить его за ворот спецодежды:
– Мне нужно срочно заснуть! Его там могут избить до смерти!
Санитар, между тем, уже вызвал подкрепление по маленькой рации, которая была у каждого сотрудника клиники как раз на форс-мажорный случай. И теперь в коридоре отчётливо слышался топот бегущих на подмогу. Дверь с размаху открылась, и в палату ворвались несколько крупных мужчин.
– Сюда! Скорее! – призвал Никита Александрович, и это заставило вбежавших заметно опешить, поскольку фраза, в общем-то, противоречила позе Лепнина, который продолжал держать санитара за грудки. Из носа у того продолжала течь кровь. – Мне нужно срочно заснуть! Мне нужно срочно заснуть!
– Как скажешь, дорогой ты наш! Как скажешь! – сообразил один из мужчин, пока остальные расцепляли Никиту Александровича и побитого коллегу. – Потерпи секунду! Сейчас мы сделаем тебе укол, и ты снова уснёшь!
Лепнина, действительно, уложили на постель, весьма нежно и деликатно для случившихся обстоятельств ввели иглу в вену и впустили в кровь прозрачное содержимое шприца. Никита Александрович попытался повторить свой призыв как можно скорее отправить его вновь в царство Морфея, но вместо слов из его рта потекло невнятное бормотание. Он безвольно закатил глаза и беспомощно распластался на кровати. Сначала ему показалось, что прямо перед ним кто-то смеётся. Но, вновь обретя возможность видеть, он заметил перед собой окровавленного Дэниса, лежащего на носилках скорой помощи. Могло показаться, что он и впрямь смеётся. Однако на самом деле он кашлял и никак не мог остановиться.
Судя по всему, будучи в течение нескольких минут бодрствующим, Лепнин пропустил основную часть истории Дэниса и вернулся в тот момент, когда его уже привезли в приёмное отделение. На месте лица у двойника были лишь кровоточащие гематомы. Сам он был весь испачкан и потрёпан. По всей видимости, его хорошенько прокатили по асфальту, прежде чем устали пинать ботинками. Левая рука Дэниса не двигалась вовсе и, вероятна, была сломана. А правой хоть он водил из стороны в сторону, но пальцы на ней были сложены совершенно противоестественным по форме веером и также, скорее всего, нуждались в починке.
Дэниса осторожно переложили с носилок на тележку на колёсиках и повезли в операционную. Там ему вставили в вену катетер, через который потекла эмульсия молочного цвета. Взгляд Дэниса, и без того туманный, стал потухать. Но напоследок он пристально посмотрел на Лепнина, который, кажется, воплотился в объектив кинокамеры, которая крупным планом снимала пострадавшего, и заплетающимся языком спросил:
– Ну что, брат? Теперь ты тоже в больничке?
Санитары переглянулись, пытаясь предположить, к кому из них обращается Лепнин. Но его бормотанию не удивились, как если бы оно адресовалось лицу, отстоявшему от говорившего за тысячи километров, а может – и за гранью известного нам мира. Аккуратно уложили его в больничной койке, поправили подушку и накрыли одеялом. Пострадавший от плотного удара Лепнина, весьма мощного, кстати, для его возраста, – оправился от случившегося, уже встал на ноги и останавливал кровотечение дезинфицирующими салфетками.
– Ягуар хренов! – наконец, изрёк он, имея в виду, одноимённый фильм с Жаном Рено, в котором в мужчину вселяется дух ягуара, позволяющий сбивать с ног самых массивных противников.
Санитары дружно рассмеялись. Видимо, они недавно обсуждали эту ленту, поэтому отлично поняли контекст.
– Ягуар в отключке! – развил шутку другой, поднеся ко рту рацию, но не нажимая кнопку вызова.
Мужчины, включая раненого, загоготали. Несмотря на инцидент, запись в дежурном журнале все пошли делать в приподнятом настроении. Хищник был повержен и лежал обезвреженным трофеем. К тому же за каждый разбитый нос Флоровский лично выплачивал пострадавшему премию…