«Ничего, что я к вам спиной?»
Январь прошлого года
В пробковый шлем британского капитана со свистом вонзилась отравленная игла. Капитан непроизвольно дёрнулся и припустил со всех ног. Сердце офицера норовило выпрыгнуть из груди, пока он нёсся сквозь тропические заросли неизвестно куда. Все тридцать с небольшим лет его насыщенной биографии моментально пронеслись у него перед глазами, когда он споткнулся о лиану и кубарем рухнул на землю. Едва капитан вскочил, как увидел окруживших его аборигенов, голых, но изрисованных яркими, натуральными красками. Племя вставило в рты плевательные трубки, заряженные ядовитыми иглами, и одновременно дунуло. Однако вместо сокрушительного града тончайших, но убийственных жал из трубок раздались громоподобные саксофоны.
Алексей вздрогнул, тут же сообразил, в чём дело, и потянулся отключить будильник на телефоне. Устало закрыл глаза, положил руку на лоб и тяжело выдохнул. Рядом зашевелилась Лиза, сладко помурчала и повернулась к молодому человеку, чтобы обнять его и снова задремать у него на груди. Алексей поцеловал любимую и нежно погладил её волосы.
В голове мужчины шумело, мутные образы появлялись и исчезали в его сознании, сменяясь новыми, ещё более жуткими и нелепыми. Сперва разноцветная новогодняя гирлянда свернулась ожившей змеёй. Затем опрокинулся деревянный забор, ударился оземь и превратился в длиннющий ряд фортепианных клавиш. Клавиши поползли друг за другом, как ступени эскалатора, зазвучали и сложились в колесо поезда. Поезд тронулся, вычихав клуб дыма. Дым разлился по небу молоком, рассеялся, сложился в снежный ковёр, который сыпался, но не рассыпался. На краю зрения появился Вуди Аллен, заметил себя изнутри сознания дремлющего и, смущённый, поспешил удалиться.
Алексей дёрнулся и открыл глаза. Слабый свет пробивался в спальню сквозь плотно завешенные шторы. Часы показывали, что после будильник прозвенел всего минуту. Лиза недовольно потянулась и сладким, заспанным голосом прозевнула:
– Опять сон?
– Да, солнце, – Алексей постарался добавить в голос как можно больше нежности и заботы, – не пугайся, всё хорошо! Я встаю.
– Угу, – согласилась Лиза и, немного помешкав, повернулась.
Парень болезненно потянулся, снял с себя одеяло и сел на кровати. Вслепую нащупал ногами тапочки, встал и накинул на голое тело свой любимый тёмно-синий халат с вышитыми золотыми звёздами. «Сын звездочёта!» – язвительно буркнул он и направился в ванную. Здесь он долго рассматривал в зеркале чуть красные глаза, а потом стал умываться столь активно, что можно было подумать, что он воду старается вмазать себе в щёки, как крем.
На кухне весело затрещал газ на плите, обнимая своим пламенем почерневшую турку с кофе. Алексей включил телевизор, перещёлкнул несколько каналов, ни одним из них не остался доволен и оставил новости. «Пожары, катастрофы, ещё один убит?» – ворчал себе под нос молодой человек, пока искал в шкафчиках таблетки. Наконец, нашёл упаковку анальгина и запил таблетку водой.
– Голова начала болеть, как с похмелья! – вслух удивился Алексей и развёл руками перед внимавшей ему в тот момент микроволновкой. Через мгновение, однако, смирился и решил приготовить Лизе завтрак в постель. Часы показывали четверть одиннадцатого январского субботнего утра в просторной квартире почти в самом центре города.
А уже к половине одиннадцатого молодой человек нёс на тарелочке дымящуюся яичницу с беконом и зеленью, горячий бутерброд с сыром и колбасой и стакан морковного сока. Поднос со всем этим изобилием Алексей бережно поставил на туалетный столик рядом с кроватью, а сам опустился к своей любимой и погладил её по щеке. Один раз, другой. Лиза недовольно, но улыбчиво помотала головой и отвернулась. Алексей прилёг на край постели и обнял девушку.
– Я тебе завтрак принёс! – прошептал он. – С твоим любимым соком!
И стал целовать спящую в шею, в плечи и спину.
– Лизанька, милая моя, ласковая! – повторял Алексей, перемежая слова поцелуями. – Люблю тебя, девочка моя!
– У-у! – потянулась та и задела рукой голову парня. – Не называй меня Лизанькой!
– Хорошо, – согласился Алексей с наигранной бюрократической инициативностью, – буду обращаться к вам исключительно «Елизавета Михайловна»!
– Прекрати! – не открывая глаз, улыбнулась девушка.
– Есть, Елизавета Михайловна! – армейским тоном отрапортовал Алексей.
Лиза рассмеялась и повернулась к своему любимому. Ещё не проснувшаяся, зевающая, она была похожа на рождественского ангела со старых открыток. Её золотистые волосы от природы завивались, но Лиза их упорно выпрямляла, чем, по правде сказать, изрядно печалила Алексея. Зато теперь, утром он мог наслаждаться своей избранницей в её первозданной красоте, лучшей из красот. И взору Алексея представало нежное и наивное создание, девушка чистая и не испорченная современной скверной. С лучезарными голубыми глазами-океанами и ресницами сабельной формы.
Лиза не была красоткой модельного типа, которых сегодня почему-то считают эталоном, – Лиза была мила… Её миловидность зачаровывала с первого взгляда. И если, увидев её фотографию, ещё можно поводить головой из стороны в сторону и сказать: «да, симпатичная», то встретившись с нею лично, не влюбиться в неё довольно затруднительно. «И откуда мне такое счастье?» – поймал себя на мысли Алексей, поглаживая Лизино бедро.
– У, желтки растеклись! – заябедничала Лиза, увидев поднос с яствами. – Ты что, даже яичницу приготовить не можешь!? Я такую не буду!
– Ну хорошо, капризуля моя! – с ноткой обиды в голосе ответил Алексей. – Я сейчас сделаю, как ты хочешь.
И он хотел встать, чтобы пойти на кухню, но Лиза остановила его резкостью своего тона, хотя и не оскорбительного, но с претензией:
– Я не капризная! Это ты – не умеешь яичницу делать! Я никакую не буду, понял?
Алексей осёкся. Парящее настроение, с каким он готовил завтрак, моментально улетучилось и сменилось небольшой обидой:
– Ладно, я приготовлю тебе что-нибудь ещё.
– Не надо, – махнула рукой Лиза, как машет профессиональный повар перед кулинарными дилетантом, – я сама сейчас встану!
И закрыла глаза. Алексей немного помялся, поджал губы и осторожно, так, чтобы не потревожить Лизу, встал. Тем более что у него, действительно, затекли ноги, пока он сидел на корточках.
– Ты куда? – раздался недовольной голос. – Ну посиди со мной, куда ты вечно бежишь!?
– Хорошо! – смиренно ответил Алексей и снова присел. Просто сидеть было как-то некомфортно, и, чтобы скрыть бессмысленность своего пребывания здесь, он начал гладить Лизу по голове и поправлять ей волосы. Девушка в это время лежала с закрытыми глазами и иногда сонно потягивалась. Так продолжалось пару минут, пока Алексей не поправил одеяло и не собирался уйти на кухню. Он уже взял со столика поднос, как Лиза прощебетала:
– Оставь сок, пожалуйста!
Придя на кухню, молодой человек поставил поднос с нетронутой едой, сел на диванчик и уставился в телевизор, точнее, как бы сквозь него. «Кто из дому, кто в дом, – отчего-то думал он, склонив немного голову вправо, как это бывало в минуты особой сосредоточенности, и глядя в пустоту полным дураком, – кто над кукушкиным гнездом…». Алексей потеребил мочку уха. «Интересно…»
– Заправь кровать, я в душ! – перебил его мысли голос из спальни. – Ты меня слышишь?
– Слышу, – ответил Алексей. Послышались приближающиеся шаги. Лиза выглянула из-за дверного косяка.
– Ну что ты сидишь? Поставь чайник! Сидит, мыслитель… – и с этими словами состроила гримасу и ушла вглубь квартиры.
«Интересно, а… Тьфу ты, забыл! – расстроился Алексей. – Вот думал же подумать: интересно, а что… а вот «что» забыл! У, голова дырявая! Пришла, перебила все мысли».
– «Крова-ать заправь!» – спародировал Лизу Алексей.
Но всё-таки он встал и отправился заправлять кровать. С появлением Лизы спальня превратилась буквально в обитель хаоса. По всей комнате были разбросаны вещи. Столик больше напоминал свалку, с книжкой на расчёске, с кремом на книжке, с наушниками под расчёской. На подушке смятый халат, на ковре женский носочек – один – с синеньким слонёнком…
– Синенький слонёнок! – саркастически обронил Алексей и бубниво запричитал: – Мне тридцать два. Я генеральный директор крупнейшей компании! У меня капитализация – не выговоришь, сколько! А в спальне у меня валяется носо-ок… – Алексей сдержался от ругательства – со слонёнком!!!
«Лизанька!» – появился в голове мужчины образ возлюбленной. Алексей молча убрал носок в карман халата, чтобы позже, когда Лиза выйдет из душа, бросить в корзину для белья. Аккуратно застелил кровать и убрал вещи, которые явно лежали не на своих местах: бокал с вином – с планшетника, фен – с дисковода аудиосистемы, трусики – с томика Станислава Грофа. Поставил Лизин телефон на зарядку, так как сама она всегда забывала об этом, и хотел было протереть пыль с совместных фотографий, как услышал почти вопль из кухни:
– Блин, Лёш! Я же просила поставить чайник! Неужели это так сложно сделать, а? – голос вместе со своей хозяйкой быстро приблизился к жертве. В розовом полотенце на голое тело, в завинченной чалме на голове, Лиза патетически повертела в руке расчёску. – Ты вообще меня слышишь когда-нибудь? Я же русским языком тебе сказала: Лёша, пожалуйста, будь так добр, – поставь чайник! Если ты без ушей – это твои проблемы!
И девушка снова удалилась в ванну, откуда стал доноситься натужный вой фена. Алексей проковылял на кухню, налил воды в чайник и нажал красную кнопку. Утро выходного оказалось безвозвратно испорчено. Автоматически, как робот уныния, парень достал по два блюдца, чашки и ложки из японского сервиза, купленного им год назад в Киото. Под далёкий авиамоторный гул фена заварил зелёный цейлонский чай и поставил наполненные чашки остывать на столе.
Лиза вернулась через минуту ароматно-прекрасная и недовольная. Посмотрела намеренно мимо Алексея, поджала губы и вновь вышла из кухни, чтобы отнести влажное полотенце. Однако уже через миг она оказалась возле стола и так всплеснула руками, будто большей глупости никогда не встречала на свете:
– Ты зачем чай заварил? Ты же знаешь: с утра я пью кофе!
Алексей проглотил слюну, как обиду, и теряя терпение возразил:
– Лиза. Ты сама попросила сделать тебе чай!
Девушка взревела и почти прокричала:
– Ты слышишь то, что тебе хочется слышать! Я тебе ясно сказала: поставь чайник! Я не говорила заварить мне чай! Ты всегда делаешь так, как тебе хочется! А на меня тебе наплевать, как будто я пустое место!
– Хорошо, Лиз, прости меня! – постарался взять себя в руки Алексей и обнял любимую. Та резко одёрнула руку, так что объятия не получилось. Тем не менее молодой человек продолжил: – Солнышко моё, не сердись! Сейчас я приготовлю тебе кофе. Тебе какой: растворимый или тот, что надо варить? Какой, а? Давай я достану джезву, сделаю тебе настоящий кофе по-турецки?
И Алексей хотел заговорить Лизу, развеселить, вывести её из окаменелого состояния, но девушка перебила все его старания полуистеричным криком:
– Турка! Нормальные люди называют это «турка», а не твоя… эта дурацкая… не пойми что!
Алексей вспыхнул, в его глазах загорелись два испепеляющих огня, а губы сжались так, что синие прожилки выделились на их уголках. Парень так сильно сжал кулаки, что пальцы на руках буквально побелели от напряжения. На секунду создалось такое впечатление, что молодой человек сейчас одним ударом пробьёт стену – но тотчас пелена гнева будто спала с Алексея, он глубоко вздохнул и членораздельно произнёс:
– Хорошо – «турка»! Могу ли я предложить настоящего турецкого кофе для своей ненаглядной турочки?
То ли тон речи молодого человека оказался нелепым, то ли он сам – смешон в своём подавленном гневе… В ином случае Лиза отвесила бы Алексею свинцовую пощёчину, однако на этот раз она невольно рассмеялась, как сама того ни желала, и приблизилась к любимому с лаской и объятьями. Алексей прижал Лизу к себе, поцеловал её в голову и прошептал на ухо:
– Что же ты мучаешь меня, дурочка моя волоокая? Люблю тебя, а ты из меня верёвки вьёшь…
– «Верёвки…» – наигранно сурово, игриво ответила Лиза и несколько отстранилась от парня, чтобы видеть его глаза.
– Я же ради тебя, – тоже стал входить в раж Алексей, – в лепёшку расшибусь!
– «В лепёшку…» – вновь передразнила девушка.
– И всё это несмотря на то, – с гордостью объявил молодой человек, – что женщины в очередь становятся за таким брутальным самцом, как я!
Лиза прыснула от смеха, не удержалась и захохотала:
– «Брутальный самец»! Ах-ха-ха! Вы посмотрите… – и закрыла лицо рукой. Алексей обнял девушку крепче и отстранил её руку ото рта, чтобы поцеловать влажные, задорно смеющиеся губы. Влюблённые так и остались целоваться на кухне, забыв о надуманных ссорах и нелепых придирках. И нечаянно включенный чайник весело бюлькал, подглядывая за целующимися, а огромная армия водяных капель, кипя, самозабвенно рукоплескала молодым…
Через несколько минут ароматный кофе дымился в фарфоровых чашках с египетскими мотивами, а влюблённые мирно сидели за столом, делились друг с другом сливками и изредка глядели в телевизор. Алексей сделал бутерброды с джемом и теперь рассказывал одну за другой занимательные истории, слушая которые, Лиза удивлялась, смеялась и периодически целовала Алексея в губы, мешая ему говорить.
Вдруг Лиза изменилась в лице, схватила пульт и сделала громче. Сбоку от диктора на экране отобразилась чёрно-белая фотография красавца мужчины лет тридцати. Подобающим сообщаемым сведениям голосом ведущая рассказывала:
– Вчера в Лондоне ушёл из жизни знаменитый российский канатоходец Лев Браминский. Трагедия произошла в «Супер-цирке» Бобби Робертса около половины десятого вечера. В рамках благотворительного вечера Браминский планировал представить свою новую программу. Однако в самом начале выступления 32-хлетний канатоходец оступился и упал с пятнадцатиметровой высоты: Лев Браминский был активным противником страховки. В распоряжении нашего телеканала оказались видеокадры этой ужасной трагедии. Мы просим убрать от экранов детей, беременных женщин и особо впечатлительных людей.
Далее был показан небольшой ролик с фрагментами интервью Браминского, архив его достижений и рекордов и, наконец, сам трагический случай. Не веря своим ушам и глазам, Лиза буквально замерла. Когда же в кадре канатоходец кубарем полетел вниз, она закрыла лицо руками и нервно вскрикнула. «Выходной коту под хвост», – печально подумал Алексей и обнял девушку, чтобы её успокоить. Но та оттолкнула парня и истерически заплакала.
Лиза поднялась и, не убирая рук с влажного лица, устремилась в спальню. Алексей последовал за ней, но привести девушку в чувства оказалось очень нелегко. Сперва она нервно ревела на кровати, уткнувшись головой в подушку. Затем схватила плюшевого мишку, отвернулась к окну и потерянно смотрела вдаль, изредка утирая горячие слёзы. Алексей лежал рядом и целовал любимую в шею. С комком в горле Лиза спутанно бормотала:
– Как это могло произойти? Почему именно он? Почему куча подонков живут себе, а избранные уходят?
– Избранные? – скептически заметил Алексей.
Лиза оттолкнула парня и со слёзной обидой запричитала:
– Ты ничего не понимаешь, дурак! Только и умеешь – переводить туда-сюда деньги! А он – человек искусства! Призвания! Он несёт в мир красоту!
– Нёс, – снова перебил её Алексей.
Лиза повернулась, окинула парня красными глазами и швырнула в него неповинного мишку, после чего спряталась под подушку и зарыдала. Ещё минут десять девушка не подпускала Алексея к себе, и успокоить её не было положительно никакой возможности. «Господи, что я наделал! – неожиданно, с ужасом осознал Алексей. – Ведь для неё это, оказывается, действительно важно!». И он приложил все усилия, чтобы вывести любимую из этого депрессивного, угнетённого состояния. Стал гладить её, целовать и успокаивать, говоря, что всё наладится, и прочую чепуху. Лиза, естественно, показывала заплаканное личико из-под подушки и почти кричала «ничего не наладится!», в чём, наверное, была права. Однако Алексей понимал, что только нескончаемый поток его слов, пускай самых бессмысленных и бессвязных, сможет успокоить выбитого из седла человека. Поэтому он приложил все свои ораторские способности, чтобы Лиза, наконец, пришла в себя.
Потихоньку она, действительно, стала успокаиваться. Всхлипывать начала реже, лёшины руки отстранять перестала и задышала свободней. Уловив первые признаки победы, парень усилил свои старания: заговорил смелее, пару раз пошутил и в конце перешёл к почти театральному представлению.
– Хочешь, я покажу тебе фокус? – продекламировал он и вскочил с кровати.
– Нет, – устало, но уже с улыбкой на лице попыталась запретить Лиза.
– От великого мага и чародея Алекса Уизарда ещё никто не скрывался! – балагурил Алексей. Тут он схватил с книжной полки колоду карт, таинственными пассами левой ладони наполнил её нужной аурой и раскрыл веером. – Внимание! Выберите любую карту!
Лиза отрицательно мотнула головой. Алексей не растерялся и выбрал сам:
– Хорошо, пускай будет… вот эта! – и вытащил из колоды бубнового валета, что и продемонстрировал на все четыре стороны, как будто вокруг была многочисленная публика.
Лиза запротестовала, сказав, что карта меченая и широко улыбнувшись. Алексей сразу же понял: «Если улыбнулась – значит, уже успокоилась. Дело за малым! Вперёд!».
– Отнюдь! – парень сжал зубы и завертел головой в знак честности и абсолютной открытости фокуса. – Никаких хитростей – исключительно магическое дарование!
И с этими словами он поместил выбранного им валета в середину колоды, после чего тщательно её протасовал. Лиза за всеми этими движениями наблюдала с интересом, по всей видимости, подзабыв о лондонской трагедии. Алексей закончил мешать карты, предъявил колоду и объявил:
– Какой по счёту достать карту?
– По счёту? – удивилась Лиза.
– Да! Я достану загаданную карту какой угодно по счёту! Сверху или снизу – безразлично! – и аристократически склонил голову.
Заинтригованная, Лиза ухмыльнулась и ответила:
– Хорошо. Достань восьмой… нет – тринадцатой! Сверху! Нет – снизу!!!
Алексей развёл руками – мол, пожалуйста, никаких проблем – отсчитал тринадцатую карту снизу и достал бубнового валета. От удивления Лиза округлила глаза и смогла произнести только: «Ка-ак? Расскажи!». Для приличия Алексей немного поломался, но в итоге поделился нехитрыми секретами нетрудного мастерства.
– Да тут вся колода из бубновых валетов! – и он повернул карты лицом: действительно, в колоде были одни валеты. – Покупаешь тридцать шесть колод, набираешь одинаковых карт – и фокус готов! Вытаскивай любую по счёту – не ошибёшься!
И Алексей презрительно рассыпал колоду на пол. Осознав простоту и, так сказать, чрезвычайную очевидность «магии», Лиза надулась, сложила руки замком и отвернулась:
– Всё, я с тобой не разговариваю! – безапелляционно заявила она.
Алексей моментально оказался рядом с возлюбленной, заключил её в свои объятья и, смеясь собственному смеху, стал осыпать Лизу поцелуями. План по спасению от депрессии и тоски был выполнен, и теперь молодому человеку дышалось радостно и легко. Однако он и предполагать не мог, что его балагурство приведёт к приятным последствиям, особенно если вспомнить все перипетии пробуждения. Лиза повернулась к парню и обняла его так крепко, поцеловала так горячо, что у Алексея пронеслось в голове: «У-у, да тут можно разжиться утренним сексом!», – и он начал стаскивать с Лизы маечку.
Часы показывали двенадцать и пять минут, когда на кухне снова ожила турка на вспыхнувшем пламени газовой плиты. Лиза разбивала яйца в сковородку и напевала песенку. Алексей периодически захватывал свою жертву сзади и с пристрастием шептал на ухо: «Тебе понравилось?». Лиза довольно улыбалась и отталкивала парня со словами «дурачок» и «не видишь – я яичницу готовлю!».
– «Готовлю!», – наигранно ворчал Алексей. – Тоже мне искусство… Так и скажи – «я делаю яичницу»! Ин нет – «готовлю»!
Лиза замахивалась локтём и, не в силах сдержать смех, выпаливала:
– Щас как дам!
Молодые люди позавтракали и принялись за кофе. Что-то умилительное наполняло их разговор. Могло создаться впечатление, будто им уже далеко за семьдесят, а они вот именно так, как теперь, сидели за столом, смотрели друг на друга и болтали о пустяках. И не то, чтобы они были скучными или потухшими, – о нет, они были молоды и горячны, – но чувствовалось в них некое единство, спокойное понимание созданности друг для друга. Как горючее не зажжёшь без кремния, равно как и кремний бесполезен без топлива… Они были своего рода идеальной семьёй-зажигалкой. Правда, огня этот союз иногда давал так много, что уже, казалось, с избытком осветил или даже спалил их общую жизнь лет до ста.
Вообще говоря, Алексей был человеком тихим и спокойным. Обладая аналитическим умом, время наедине с собой он проводил в молчании и глубокой сосредоточенности. О чём он размышлял, сказать было трудно. У постороннего могло сложиться впечатление, что перед ним шахматист, вся доска которого умещается на пуговице или рекламной вывеске – в зависимости от того, куда Алексей смотрел. Между тем нельзя было назвать его замкнутым или необщительным. Молодой человек легко шёл на контакт, скоро завоёвывал доверие и отличался интеллигентностью и учтивостью. Женщины почитали его галантным, мужчины боялись признаться, что побаиваются его.
Несмотря на неплохой вкус в одежде, Алексей предпочитал вещи, проверенные временем. В зимнее время он носил приталенное пальто, которое не менял лет шесть, хотя имел финансовые возможности полностью обновлять свой гардероб трижды в день. Между тем выглядел он всегда стильно и элегантно, как настоящий аристократ. В еде отличался неприхотливостью, в работе – трудоспособностью, в отдыхе – умеренностью. Возможно, дни Алексея так бы и вертелись стрелой на циферблате тщательно выверенного часового механизма жизни, если бы прошлой зимой дворники не забыли сбить лёд с тротуара…
Приехав на важную встречу, Алексей не смог найти места для парковки у нужного ему здания и был вынужден заехать в ближайший двор. Нажав кнопку брелока, молодой человек поправил небесно-синий галстук и направился к офису. В этот момент впереди идущая девушка оскользнулась, и два десятка листов взмыли вверх прямо из её рук. При этом сама она, несомненно, больно бы упала оземь, если б Алексей не подхватил её, почти что, как жених на свадьбе. Прелестное личико незнакомки загорелось, и девушка, поблагодарив своего спасителя, поспешила покинуть его, надо признать, приятные объятья. Их глаза встретились, и Алексей восхитился глубиной озёрно-голубых глаз красавицы, которые смотрели на него смущённо и даже несколько потерянно. Впрочем, девушка тут же отвела взгляд и еле слышно прошептала «спасибо».
Как Алексей ни торопился на встречу, он присел собрать разлетевшиеся листки. Прекрасная незнакомка опомнилась и тоже стала подбирать какой-то текст. Вначале молодой человек не обращал внимания, что написано на трепещущихся от порывов ветра листах, полностью увлечённый нечаянной встречей. Золотисто-русые волосы красавицы спадали ниже плеч, иногда она убирала их пальцами (безымянный – без кольца!) за ушко, в то время как левой рукой держала папку. На девушке была меховая накидка поверх модной спортивной куртки, облегающие стройные ножки джинсы и пушистые сапоги с яркими цветочными вышивками. Из чувства приличия, чтобы не разглядывать спасённую внаглую, парень перевёл глаза на печатный текст. «Через неделю она ему улыбнулась…» – прочёл он первую фразу.
– «Через неделю она ему улыбнулась…» – не зная, как начать разговор, ляпнул Алексей. – Что это значит?
– Это значит, – ответила осмелевшая незнакомая, подняв свои листки и забирая оставшиеся у Алексея, – надо знать классику!
И с этими словами она вскинула брови и пошла прочь. И даже не обернулась, как того отчего-то безумно ждал оставленный в недоумении генеральный директор крупной компании, который очень спешил на деловую встречу. Всё заседание он просидел по большей части молча. Делал вид, что изучает в своём смартфоне графики, хотя на самом деле ввёл в поисковике врезавшиеся в память в слова, узнал, что это цитата из Пушкина, и минут пятнадцать жадно перечитывал «Пиковую даму». «“Через неделю она ему улыбнулась…”, – смаковал фразу Алексей. – Он целую неделю простоял под её окном! Неделю! И только тогда она ему улыбнулась…». Молодой человек вдруг понял, что непременно хочет, горит желанием найти чудесную незнакомку! Может быть, это судьба?
В этом круговороте мыслей, домыслов и неопределённых влечений он не заметил, что совещание закончилось, что сейчас он стоял перед своим «Мерседесом» и нажимал большим пальцем на ключ от подъезда, взятым в рассеянности вместо брелока сигнализации. Автоматически завёл машину и поехал, витая в фантазиях. Пришёл в себя Алексей, только когда оказался на окраине города, перед выездом на трассу. «Где я?» – удивился он и понял, что укатил совсем не туда, куда требовалось. Из динамиков Мойя Бреннан ласково пела «Closer To Your Heart», и сердце Алексея распустилось, как первый подснежник. И выглядел он глупо и странно, и что-то внутри поднималось иногда столь стремительно, как бывает на американских горках…
Теперь, когда у них с Лизой случались громкие ссоры, с битьём фарфоровых сервизов и обоюдными истериками, Алексей, чтобы успокоиться, глубоко вдыхал воздух и вспоминал тот самый момент, когда впервые встретил возлюбленную. С того времени прошёл почти год. Молодые люди давно жили вместе и строили планы на счастливую семейную жизнь в окружении многочисленных детишек – благо что финансовый вопрос был решён для каждого из них едва ли не на три поколения.
Между тем какой-нибудь глупый и примитивный скандал вдруг омрачал их, в общем, благодественную жизнь. Тривиальный пустяк неожиданно переворачивал всё вверх дном и гневил двух искренне любящих друг друга людей. «Дьяволёнок сидит и радуется, что ему удаётся разъединить 2 любящих сердца!» – примерно так писала иногда на телефон Лиза, когда Алексей чертыхался, бросал всё и, как полоумный, бросался колесить по ночному городу. Молодой человек читал сообщение, никак не хотел понимать, почему в такой вдохновенной речи слово «два» нельзя написать буквами, но всегда приходил в себя и возвращался.
Похожая нелепая ссора произошла и сегодня, из-за пустых претензий и полых недовольств. Но своего пика Лизина истерика, конечно же, достигла после того, как девушка узнала о гибели Браминского. Алексей знал, что в такие моменты плач может не прекращаться до ночи, и был приятно удивлён, что ему удалось так быстро успокоить любимую. Сейчас они чинно сидели на кухне и пили кофе из миниатюрных чашечек. Мило улыбались, молчали и не прекращая любовались друг другом, сверкая рубиновыми зрачками.
– Алексей! – наконец прервала молчание девушка, отведя, правда, при этом хитрый взгляд.
– Да, Елизавета! – ответил ей парень, как будто они играли в театральной постановке.
– Будьте так любезны, огласите культурную программу выходного дня!
– Слушаюсь! – бодро поддержал Алексей и стал накидывать варианты в стиле «подневольный подчинённый – строптивая начальница». – Нынешние серьги скоро выйдут из моды вследствие вступления планеты в зодиакальный знак…
Тут Алексей взял ожидательную паузу, и Лиза подсказала ему:
– …водолея!
– Именно! Водолея, и поэтому… узоры на украшениях диссонируют с космическими ритмами! – нашёлся он.
– Диссонируют, – нежно, по-кошачьи ответила Лиза, – да-а! Но нет.
Молодой человек развёл руками и снова занялся вбросом идей:
– Хм, хорошо!
– Нехорошо! – будто выпрыгнула из-за угла, вспучила глаза девушка и отрицательно покачала указательным пальцем.
– Нехорошо, – усмехнувшись согласился Алексей и продолжил: – Появились в продаже модные духи сезона две тысячи…
– Не-е-ет, – медленно запротестовала Лиза.
– Ладно! – успокоил сам себя Алексей.
– Нела-адно, – гипнотически пропела девушка, сверля взглядом любимого.
Алексей расхохотался, но взял себя в руки и вновь зафантазировал:
– Наша домашная моль скушала твою прошлогоднюю – я подчёркиваю: декабрьскую! – шубу, и теперь тебе срочно, немедленно, позарез нужна новая!
– Да! – радостно хлопнула в ладоши Лиза, тут же перевела взгляд на посуду в раковине и встала, чтобы якобы её помыть.
– Что? – до глубины души поразился Алексей и деланно, по-птичьи замахал руками. – Шуба!? Мы же тебе месяц назад купили шубу!
– Она мне сразу не понравилась! – закапразничала Лиза. – И она не подходит к моей новой итальянской сумочке!
– Так давай купим новую сумку! – запротестовал парень.
– Нет, и ещё раз нет! Никогда нет! Она люксовая, из Милана, и вообще – ты ничего не понимаешь в моде!
Алексей откинулся на стуле, хотел что-то возразить, но онемел от неожиданности и промолчал.
– Я так и знала: ты меня не любишь! – наигранно опечалилась Лиза и выключила воду. – Всё, я обиделась!
Парень жестами подозвал девушку к себе и усадил на колени, пока она продолжала шёпотом декламировать, что жизнь её полностью разрушена и теперь она будет вынуждена уйти в монастырь на юге Испании, чтобы из окна своей кельи поглядывать на загорелых футболистов, которые – в отличие от некоторых! – не скупятся на подарки для своих подруг. А сама она не подруга, а невеста! Минуту Алексей слушал эти речи, понимающе кивал, пока, наконец, не согласился на все требования:
– Ну, хорошо, нуворишка моя, мы поедем и купим тебе новую сумку!
– У-у! – недовольно сложила губки Лиза.
– Да-да: новую шубку!
– Ура!!! – радостно воскликнула Лиза, вскочила и стала нарезать круги вокруг стола. Иногда останавливалась, чтобы поцеловать любимого и сказать ему, что он – ну почти, как испанский футболист. Алексей довольно улыбался и безмолвно наблюдал за бессмысленным, но забавным буйством своей ненаглядной. Наконец, как капитан фрегата, он отдал команду собираться и встал, чтобы убрать со стола блюдца и благородно окрашенные кофе чашки.
В половине восьмого, когда город уже погрузился в январскую темноту и теперь освещался золотом уличных фонарей, Алексей укладывал на задний диван своей машины Лизины обновки: шубу, дюжину перчаток, высокие сапоги и даже пару комплектов итальянского нижнего белья. Чтобы приобрести всю эту роскошь, понадобилось шесть часов визга, разочарований, наигранных слёз и умилительных заискиваний. После каждого выдохнутого «да» Лиза подпрыгивала от радости, часто прихлопывала в ладошки и кидалась Алексею на шею в знак благодарности и немного любви. Сейчас молодой человек, почти выжатый, как лимон, складывал в «Мерседес» коробки и пакеты, которые занимали весь второй ряд сидений. Не в себе от счастья, Лиза вначале бегала вокруг своего благодетеля, но быстро устала и приказала открыть ей переднюю дверь, чтобы она села внутрь и согрелась.
– В ресторан! – объявила девушка, когда Алексей, наконец, всё уложил и сел за руль.
– Нет-нет-нет!!! – уверенно запротестовал парень. – Никаких ресторанов, мы едем домой, я уже всё заказал, Любовь Васильевна всё расставит к нашему приезду!
– Заказал? – деланно удивилась, но в душе обрадовалась Лиза. – Когда ты успел? Я надеюсь, в «Белладжио»?
– Разумеется, любимая! – поспешил подтвердить Алексей. – Бутылочка твоего любимого французского, полусухого. Паста карбонара. И всё-всё-всё! – Лиза захлопала в ладоши и обняла водителя, так что он чуть не съехал со своей полосы. – Ух! Да, спасибо за согласие. Так что мы едем ужинать домой. Я позвоню Любовь Васильевне, и за пять минут до нашего приезда она зажжёт свечи и уйдёт!
– Я тебя обожаю! – ответила Лиза и тут же отвернулась к покупкам, чтобы ещё раз полюбоваться переливами своей новой шубки, после чего по-кошачьи заурчала от удовольствия.
Через двадцать минут молодые уже подъезжали к дому. Алексей взглянул на приборную панель и сообщил:
– Заедем только на заправку, чтобы завтра не думать!
– Хорошо, – ответила Лиза и поцеловала любимого в щёчку. Парень положил руку девушке на колено и несколько раз ласково его помассировал.
– Я быстро! – сказал он, отстегнул ремень безопасности и направился в кассу. Как обычно, произнёс «полный бак», за неимением мелких купюр расплатился карточкой и уже поставил подпись на чеке, как краем глаза заметил странные тени перед фарами своей машины. Алексей напрягся, внимательно всмотрелся и приметил смутную фигуру перед капотом «Мерседеса». Молодой человек стремительно направился к выходу и, оказавшись на улице, ускорил шаг. Грязный мужчина, в недельной щетине и штопаном пальто, прыскал на лобовое стекло очищающую жидкость и судорожно растирал её тряпкой. В это же время Лиза открыла пассажирскую дверь и испуганным голосом залепетала:
– Лёша, что это? Я его не просила!!!
Мужчина бездомных черт лица повернулся к Алексею и забито, услужливо и нечеловечески заискивающе прошептал охрипшим от мороза голосом:
– Подайте на хлеб…
– Отойди… те немедленно! – смесь неприязни и неловкости полилась из губ Алексея. – Не нужно! Её каждый день моют с шампунем, не пачкайте!
– Это чистящее… – попытался было объяснить мужчина, но, готовый вот-вот заплакать, заумолял: – На хлеб! Дети…
Алексей, который отчаянно выставлял вперёд ладони в знак протеста, сам растерялся и полез в карман пальто. Вытащил оттуда пятьсот рублей и протянул просящему. Глаза бездомного засверкали, он кинулся к деньгам и, ошеломлённый, хотел поцеловать молодому человеку руку. Но парень резко отдёрнул кулак и ушёл в сторону, как боксёр уворачивается от удара.
– Не надо! Просто возьмите и уходите! Пожалуйста!
Нищий всё ещё что-то бормотал, смешивая слёзы благодарности и признательной покорности, в то время как Алексей обошёл машину сзади и сел за руль. Заправщик в это время уже вытащил пистолет из горловины и захлопнул лючок бензобака, поэтому парень резво завёл двигатель, процарапал шипами тонкую корку льда и полетел прочь.
– Надо же, какой настырный! – удивлялся Алексей, когда они с Лизой уже заходили в подъезд. – На хлеб ему подай! Известно, что это за хлеб, сорокоградусный… Ещё и полироль умудрился где-то достать!
Лиза слушала его и сосредоточенно, и рассеянно, сама несколько смущённая происшедшим. Между тем мысли её фланировали от казуса с попрошайкой до новенькой шубки и предстоящей ночи в итальянском белье. Несмотря на всё это, Лизе было просто приятно наблюдать за чертами лица Алексея, который всю дорогу без умолку рассуждал о том, кто и как из бездомных зарабатывает себе на «хлеб». Разговор этот продолжился, когда молодые уже оказались в лифте, и парень, увлечённый случившимся и завешанный пакетами с одеждой, вошёл внутрь спиной, чтобы было удобнее вызвать нужный этаж. Осознав неучтивость своего поступка, Алексей замялся, умолк и как можно деликатнее осведомился:
– Ничего, что я к Вам спиной?
Лиза сделала вид, что перед ней коллега по работе и по-деловому успокоила:
– Ничего. Я же к Вам спиной иногда бываю… – после небольшой паузы добавила она и уставилась в потолок.
Как ни дискомфортно не было парню, он умудрился так вывернуть шею, чтобы посмотреть на юную скромницу. Поначалу Лиза исследовала надписи наверху, но вскоре сдалась и взглянула на Алексея. Их взгляды встретились, и молодые люди задорно засмеялись, так что ожидавший лифта старик с собакой был несколько удивлён неочевидному для него веселью двух влюблённых. Но от этого они захохотали ещё громче и так, вытирая слёзы смеха с глаз, проникли в квартиру.
Внутри приятно пахло беконом и свечным воском. Лиза восторженно повела носом и впервые отчётливо поняла, как устала за день и насколько теперь голодна. Алексей помог ей раздеться, повесил её пальто в шкаф и пошёл в ванную, чтобы помыть руки. На кухне ещё дымилась карбонара, а бутылка вина была откупорена и прикрыта пробкой. Пара хрустальных бокала величественно дожидалась молодых, отбрасывая от огня свечей блики на стены. От умиления Лиза обняла любимого. Алексей улыбнулся и, как невесту к алтарю, повёл девушку к столу. Магия вечера сделала любые слова лишними, и единственное, что сказал Алексей, когда разлил по бокалам вино, было:
– За тебя! Я тебя люблю!
Лиза невольно улыбнулась, ответила «За тебя!» и сделала глоток с таким необъяснимым удовольствием, будто только что молодой человек сделал ей предложение. Глаза девушки блестели от счастья, и в них можно было прочесть, как сильно она любит Алексея и что хочет провести с ним всю жизнь.
Вскоре, впрочем, вино развеселило ужинающих. Алексей стал громко балагурить, Лиза смеялась и радовалась себе, своему жениху, яствам и, похоже, всему окружающему миру. Как это обычно и бывает, ничто не предвещало беды, но вечер неожиданно был испорчен самым ужасным образом. Девушка вспомнила, что подружка пригласила её в солярий, и попросила отвезти её завтра туда.
– Слушай, Лиз! – как-то смущённо начал Алексей, который изменился в лице. – Завтра никак не получится. Я не хотел тебе говорить… У меня назначены переговоры с немцами: энергетики с Мюльхайм-Керлихской АЭС. Я завтра вылетаю в Франкфурт-на-Майне…
Парень хотел взять Лизу за руку, но девушка резко отдёрнула её и прижала к себе, как будто её хотели украсть. Алексей торопливо продолжил:
– Это ненадолго! Всего два дня! Во вторник вечером я уже буду дома! Мы сходим в кино! Или на каток! Я привезу тебе сувениров, магнитов накуплю!
При слове «магниты» будто кнопку гнева нажали в Лизиной душе.
– Знаешь, что! – страшно прошипела девушка. – Засунь себе этот магнит в жопу!
Схватила свой бокал и в бешестве выплеснула вино Алексею в лицо!
– Я спать! Одна! – бросила она уже из коридора. – И не вздумай ко мне ломиться! Урод…
Алексей неподвижно сидел на кухне и молча наблюдал за тем, как полусухое вино стоимостью в среднюю месячную зарплату по городу старательно и планомерно пропитывало его любимую футболку. «Мда!» – смог выдавить из себя парень и отправился в ванную. Страшно аккуратно сложил грязные вещи в стиральную машинку, принял экспресс-душ, почистил зубы и отправился в кабинет. Чтобы немного почитать на старом кожаном диване и мирно лечь спать – привилегия для Алексея редкая в последние несколько месяцев.
– «Ломиться»! – с сарказмом прошёптывал он Лизины слова, как колокол, звучавшие в его памяти. – Да ты пойди – поломись! Всё равно что ко льву в клетку… Увольте!
И, совершенно потерянный, Алексей взял с полки Серафима Роуза и стал читать его запоем: как пьяница кидает за воротник рюмку за рюмкой, так и он, страница за страницей прочёл книгу почти полностью, пока не посмотрел на время. Часы показывали без четверти три ночи. Молодой человек подумал, что, похоже, уже готов ко сну. Он отложил томик, накрылся пледом и закрыл уставшие глаза, после чего заснул почти сразу. Только люди в белых покрывалах бегали по нежилому дому без окон у него во сне, а маленькая девочка перелистывала свои лица, как календарь, но вместо месяцев говорила только:
– Не скроешься! Не скроешься! Найду тебя! Не скроешься!
Читать далее — глава 3