После выхода «100 песен» и запуска литературного сайта мне захотелось опубликовать несколько стихотворений, которые пришли мне на память в связи с моей первой книгой. Она носила гордое имя «Каменный графъ» (именно так — с «ером») и вышла как раз 10 лет назад — в уже далёком для меня 2004-м. Проблема заключалась в том, что издание вышло смешным тиражом в 20 экземпляров, из которых у меня оставался всего один. И то — он хранился где-то в недрах родительской квартиры, и обнаружить его я не мог на протяжении полутора месяцев. И вот сегодня среди залежей книг наткнулся — вот он, раритетный «Каменный графъ»!
Книга представляет собой вербализацию потока не совсем здорового сознания, причём произведение в целом претендует на некую концептуальность. «Каменный графъ» начинается, что свойственно наглости восемнадцатилетнего юноши, с претенциозной автобиографии. Затем следует полторы сотни несуразных стихов. Заключительную часть издания составляют три рассказа, пьеса, словарь символов, «суррогат абсурда» и ещё полдюжины, скажем так, стихотворений.
Из всего этого многообразия я перелистал всю книгу на предмет приятных мне самому стихов, оставив прозу, драматургию и лексикологию практикующим психотерапевтам. Среди рифмованных текстов, между тем, также преобладал посыл, понятный одному мне десять лет назад. Прочитав под одним из стихотворений «в день восемнадцатилетия», я даже решил посмотреть дату, забыв, что автор — это я и есть! Настолько давно всё это было, что кажется, будто со страниц книги со мной говорит кто-то совсем другой…
Возвращаясь к «поэзии», отмечу несколько факторов, влиявших на меня в период «Каменного графа» в наибольшей степени: творчество «Аквариума», теологическое образование, склонность к символическому мышлению и идеализация воображаемого. Совершенно ожидаемо встретить в моих виршах строки вроде: «В её реках кишат чудеса: что ни корзина — то Моисей» или «На деревьях растёт кора головного мозга, на ней вырезаны имена хамбо-лам Костромы». Однако должен признать, что есть и приятные, по крайней мере, моему слуху стихотворения. За которые не только не стыдно, но коими я даже могу гордиться.
Все последующие стихотворения написаны в период с 2001 по 2003 годы. Тогда я лелеял несбывшуюся мечту организовать музыкальную группу и записать все эти «песни», поскольку многие из стихов создавались именно для исполнения. Помнится, я даже записал в акустике более дюжины песен, которые из кассетного в цифровой вид перевёл Иван Лобанчиков, за что ему спасибо сквозь года! Получившаяся, с позволения сказать, «пластинка» получила не менее гордое название «Хронографъ. Вес времени (2004)».
Сегодня слушать эти, по этическим соображениям тщательно скрываемые от публики, записи довольно смешно. Зато стихи не только не вызывают во мне отторжения, но и заставляют признать за ними определённую, пускай небольшую, но всё же — долю очарования. И я скажу даже больше. Даст Бог, и я соберусь с силами, чтобы записать несколько вещей с полноценным оркестром! Пускай даже и не с полноценным. Но мне представляется, что звучащая (по крайней мере, в моей голове) музыка вполне сможет претендовать на то, чтобы неискушённые меломаны поверили в утку, что это, скажем, «Неизвестные песни Бориса Гребенщикова» середины 70-х…
С реализацией музыки, звучащей пока что только в голове, в реальную — на данном этапе туговато. А вот освежить в памяти стихотворения былых лет, накануне полноценного юбилея «Каменного графа», вполне уместно. Не соглашаясь с ними сегодня вполне, тем не менее оставляю орфографию и пунктуацию аутентичными. Итак, пожалуй, первое вообще моё стихотворение — «Люблю».
Люблю
Без Тебя я, как зданье без стен, ведь фундамент у каждого есть;
Без Тебя я – деревья без крон, потому что корней и не счесть.
Но, когда надо мною неожиданно всходит звезда, –
Становлюсь я рекою: уплываю в иные края!
Становлюсь я рекою: уплываю в иные края!
Без Тебя я пою ни о чём, я не знаю, зачем я здесь,
Мой родник уж не бьёт ключом, а мой взгляд не находит небес.
Но, когда я вижу Тебя, заходя на минуту в Твой дом, –
Забываю я слово «беда», ведь я снова счастливым рождён!
Забываю я слово «беда», ведь я снова счастливым рождён!
Я хочу пожертвовать сон, чтобы быть с Тобою хоть миг,
Окунуть Твою руку в ладонь и отчётливо видеть Твой лик,
И, когда наступает рассвет, – я не сплю – я пылаю огнём;
Замечаю этот тусклый свет и печально здороваюсь с днём.
Замечаю этот тусклый свет и печально здороваюсь с днём…
И весь день я во власти тоски ожидаю восхожденья луны,
С нетерпеньем смотрю на часы: Боже мой, как неспешны они!
Лишь, когда наступает закат, люди вновь обретают мечты,
Ну а в том, что я не сплю по ночам, виновата, наверное, Ты.
Ну а в том, что я не сплю по ночам, виновата, по-моему, Ты!
13-е октября 2001 г.
Следуем дальше, и очередной пункт нашего подростково-поэтического путешествия — откровенное подражание Маяковскому. Насколько удачное — судить, конечно же, вам:
Ужин буржуя
Вихроногие улитки
С писком входят в рот буржуя
И выходят через нос.
Крепко-пряные напитки
В мягком свете абажура
Слуги ставят на поднос.
«Я доволен, я доволен», –
Декламирует хозяин,
Улыбаясь во весь рот,
И мощнейшей силой воли,
Жмурясь полуобезьянне,
В пасть толкает бутерброд.
Проглотил с размаху утку,
Вслед пошли бараньи ноги
На желудка дно.
И, понюхав незабудку,
Выстроив в порядке слоги,
Закричал: «Вино!»
Заметались тут же слуги,
Обсуждая прихоть гада
И ища вина,
Но исполнили услугу.
Полусладкое «Grenada»
Выпил гад до дна…
В голове раздались крики,
Пошатнулась спинка стула,
Искры бьют из глаз.
В зеркалах сверкают блики,
Пули прыгают из дула,
Наступил экстаз.
Пряно-крепкие напитки
Пьяно пляшут на подносах,
Слуги квасят квас.
Захмелевшие улитки
Вылезают в ряд из носа
И кусают в глаз.
1-е июня 2002 г.
Как бы мне хотелось поделиться готовыми аудиозаписями песен, как я «вижу», точнее — слышу их сейчас. Однако если такие записи и будут, то очевидно, что это дело не одного ближайшего года. Пока же представляю на суд читателей совершенно идеалистическую утопию «Сон вдвоём»:
Сон вдвоём
Завтра будет новый век,
Спи, пока темно,
Солнце прекратило бег,
Спи, ведь ты со мной.
Ночь поёт соловьём,
Трель звенит вокруг,
Ветер спит каждым днём,
Спи: я твой супруг.
Знаешь, снег не спешит
На руки упасть,
Он метёт – запорошит
Всякую напасть.
Будет свет и луна
В тёмных облаках,
От вершин и до дна
Ты в моих руках.
Где, любимая, будем жить,
На каком холме?
Кушать мёд и травы пить,
Плавая во сне.
Мы стоим у ворот,
Ждём, когда рассвет
Осветит нам светлый ход
В мир, где горя нет…
6-е марта 2003 г.
В «Каменном графе», наряду с романтическими пассажами, присутствуют также полукриминальные и неприкрытые демонические сюжеты. Но если история «Младенца» откровенно отвратительна, то «Книга Последних Смертей» при всей своей мрачноватости не лишена, на мой вкус, поэтического или даже, скорее, эмоционального изыска:
Книга Последних Смертей
Вот вышел сеятель сеять, а сеять нечего.
Такие дела обращаются болью в печени.
А, может, последние дни,
Мерцают большие огни,
И вот идёт Мастер с делами заплечными.
На крыше сидят близнецы, пьют со сторожем.
Один близнец мёртв, другой сидит замороженный.
У сторожа в лапах капкан,
На крыше великий вулкан.
А книга загробного мира исписана рожами.
А небо полно слепыми и мёртвыми птицами,
И маски сверкают пресладострастными лицами,
И город кричит и гниёт.
Но кто-то уходит под лёд.
Кровавые души раздавлены под колесницами.
Упали гнилые мосты,
Глаза у прохожих пусты,
И дьявол бросает с балкона чьих-то детей.
Повесился схимник седой,
Облили прохожих водой
И записали их в Книгу Последних Смертей.
20-е июня 2003 г.
Заключительное стихотворение нашего сегодняшнего обзора — классический пример подражания кумиру юности в сложении песен, на основании текста, полного библейских аллюзий вперемежку с собственными интерпретациями и в этой связи понятного только автору, со слышимой им же одним мелодией. Да, если вы не уловили смысл предложения из-за его перегруженности — то же самое самое будет и с «Софи»:
Софи
Я шёл по пустыне,
Шёл сочиняя стихи.
Совершенно случайно я попался на удочку
То ли мудрости, то ли любви.
Она, как шило, она насквозь пробивают броню,
Так Лев Толстой называет свою жену,
Она – мечеть в Стамбуле,
Её имя – Софи.
Софи, здравствуй!
Теперь нет смысла спускаться под лёд.
Ты говоришь: «Талифа куми»,
И мёртвый идёт.
Ты счастье и радость, ты солнечный свет,
Ты целуешь курок, и выстрела нет,
Ты говоришь: «Подними глаза к небу, Иов!»,
И Иов поёт.
Ты ударишь в цимбалы –
Иерихонские трубы играют туш.
Рыбаки ловят рыбу,
В твоих сетях живут тысячи душ.
Третьи сутки Лазарь не спит,
Если Софи разбудила – Спаситель не воскресит,
И Лазарь смеётся: Учитель откинет камень,
А Лазарь сидит.
Софи скажет: «Буди!»,
И звёзды засветятся днём.
Софи изливает воду из скал
И кустарник сжигает огнём.
Мастер спокоен и счастлив, как Джа,
Женщины прыгают в воду, и с каждой летит паранджа.
Мальчик спросил: «Что значит горе?»,
Но все забыли о нём.
Софи, ты золото,
Твои браслеты хранит фараон.
Камни поют тебе славу,
А саранча не наносит урон.
Твои слова у пророков в устах,
Твоя радость у Давида в псалмах.
Царь-Давид был, как ты,
А я хочу быть, как он.
10-е августа 2003 г.
Это был всего лишь один день из жизни. День, который унёс меня на десять лет назад. В то время, когда я мечтал о музыкальной группе и писал странные и непонятные тексты. Сегодня, слегка прибавив в связности изложения мыслей и весе, я немного повзрослел и пишу прозой о музыке… Хочется верить, что несмотря ни на что мне удастся найти в себе скрытые резервы и реализовать юношескую мечту — разменять стихи хотя бы на один музыкальный диск!
Дизайнеров изданий отделяют 5 остановок и 10 лет
Впрочем, всё во власти Божьей и в нашей мотивации, помноженной на усилия! В любом случае желаю всем вам стойкости и целеустремлённости реализовать то, к чему вы когда-то стремились! И первый день месяца, кажется, отличное время, чтобы задуматься об этом и решить исправить что-либо в своей жизни! Удачи вам в этом и — с Божьей помощью!
Популярные статьи «Автоответчика»
 |
 |
 |
| Профессия — аниматор | Странные иконы | День Гиннесса |