Это — статья раздела
Цитатник Аквариума
Через тишь, гладь, костромской беспредел.
Без руля, без ветрил, но всегда –
Так, как хоте-ел!
Выпуск по вашим заявкам. В комментариях к записи «Укравший дождь» Михаил Тихончук попросил разобрать выражение «Костромской Беспредел» из песни «Лётчик». Я обещал попробовать – и вот результат.
«Лётчик» – начальная композиция альбома «Любимые песни Рамзеса IV» (1993). Она была написана и впервые исполнена за год до премьеры пластинки. Кстати, само наименование песни – не такое простое, как может показаться на первый взгляд.
Дело в том, что для новой профессии – авиатора – в русском языке какое-то время не существовало релевантного слова. И поэты начали предлагать свои варианты. В 1910 году Александр Блок употребил смешное по сегодняшним меркам существительное «летун». В 1915-м Велимир Хлебников озвучил термин «лётчик». И если вам кажется, что все сразу взяли его на вооружение – ничуть не бывало: хлебниковский «лётчик» резал современникам слух так же, как его женский аналог – «льтица».
Прошедшие десятилетия сделали «лётчика» вполне привычным словом. Но Гребенщиков, как натура художественная, решил вдохнуть иное содержимое в устоявшийся термин. Под лётчиком музыкант, как можно предположить, подразумевал ангела, ведь он летает: высоко, глубоко, над той стороной дня. В подтверждение этой догадки приведём тот факт, что хор мальчиков в студийной версии песни, по задумке музыкантов «Аквариума», должен был символизировать ангельское пение.
С другой стороны, описание «лётчика» подходит и для свободно движущегося небесного объекта – от ближнего облака до дальней звезды. Неслучайно в тексте песни БГ процитировал поэму Лермонтова «Демон»:
На воздушном океане,
Без руля и без ветрил,
Тихо плавают в тумане
Хоры стройные светил.
Сам Лермонтов под «хорами», возможно, понимал церковные своды, которые называются «хоры», символизируют вселенский небосвод и зачастую расписаны ангелами. Случайно или нет, но Гребенщиков придал «хорам» космический смысл: светила движутся и издают неслышимую человеческим ухом, но воспринимаемую глубоким умом «музыку сфер».
Строчка «Я проснулся смеясь» отсылает нас к песне Роберта Палмера “I woke up laughing”. Она дала имя альбому перезаписей и ремиксов музыканта “Woke Up Laughing” (1998), но пусть год издания вас не смущает: песня была записана ещё в 1978 году, впоследствии публиковалась в альбоме 1989 года, а для данного сборника – была несколько доработана.
Далее, характеризуя «Лётчика», следует напомнить, что «Любимые песни Рамзеса IV» – самый психоделический альбом в дискографии «Аквариума». Достаточно вспомнить песню «Царь сна» и выражение «мои сторожа». В «Лётчике» тема расширяющих сознание психоделиков получила своё развитие.
Если на слух можно распознать строчку «хлеб спит, стопудовый оклад» (так говорят про сон сытого человека: в нём «хлеб спит»), то на бумаге в написании проявляется английский жаргонизм: «Хлеб, speed, стопудовый оклад». Speed – по-русски: спиды, под спидами – это амфетамины, стимуляторы центральной нервной системы. В песенной картине Гребенщикова три названные сущности представляют собой «хлеб насущный нам днесь».
Вдоль-под чистой звездой,
В кислой избе, странная смесь.
Под «кислой избой» Гребенщиков, как кажется, зашифровал “acid-house” – музыкальный жанр, который дословно переводится как «кислотный дом». На сленге наркотической субкультуры кислота – это LSD или экстази. Эйсид-хаус отличается темпом более 120 ударов в минуту, что привлекает к нему молодёжь под таблетками. В «кислой избе» «Аквариума» генерировались, как мы понимаем, совсем другие музыкальные ритмы и рисунки.
Между тем, «кислая изба» упоминается в текстах Гребенщикова не единожды. В 1994 году вышли «Задушевные песни» в исполнении «Квартета Анны Карениной», за которым скрывались музыканты «Аквариума». В альбом вошли инструментальные композиции. Но в одной из них – «Моё Детство В Кислой Избе» – содержится исполненная БГ матерная частушка, воспроизведённая задом наперёд.
К записи я приложил и оригинальную версию трека, и его реверс, на котором довольно отчётливо слышно: «Вы любите, девки, море и балтийских моряков». Далее следуют непристойные пассажи с обсценной лексикой.
Из безводной земли,
Через тишь, гладь, костромской беспредел.
На фоне всего сказанного словосочетание «костромской беспредел» может предстать как пацан с ножиком посреди организованных бандформирований. С первого взгляда «беспредел» представляется как огромная, разлившаяся до горизонта, буквально – беспредельная равнина. Земля, у которой нет предела. Но что это слово значит в сочетании с топографическим уточнением – костромской беспредел?
В поисках ответа я обратился к интервью с Гребенщиковым. Ведь не секрет, что его родственники с Волги, и журналисты могли когда-то интересоваться корнями музыканта и их влиянием на творчество БГ. И вот, в интервью журналу “Playboy” в мае 1996 года Борис Борисович подробно рассказал о волжской и, в том числе, костромской доминанте в творчестве «Аквариума» (полный текст беседы смотрите здесь).
Гребенщиков поделился историей своего рода: «Я знаю, что мои предки по отцу жили в Саратове… Сама же фамилия могла произойти от династии речных перевозчиков, гребцов; их в старину называли словом «гребенщик»… Бабушка по материнской линии происходила из многодетной крестьянской семьи из города Солигалич Костромской губернии».
Мама музыканта, Людмила Харитоновна (1929–2009), в автобиографии «Мой сын – БГ», дала более полную картину их корней: «Мой дед был адвокатом и имел в Солигаличе каменный дом. Считалось, что это показатель большого достатка. За него выдали замуж бедненькую девушку из благородных. Он очень хотел сына, а она рожала ему подряд дочек. В итоге у моей матери было шесть сестёр. Дед отчаивался по поводу наследника, начал пить».
Людмила Харитоновна так подвела итог этой истории: «Пока дед окончательно не спился, он выдал старших дочерей замуж в Петербург. Когда началась революция, мама тоже переехала к своим сёстрам. Она жила у старшей. И абсолютно случайно познакомилась в Александровском саду с моим папой, вышла за него замуж. Им дали комнату на Пушкинской, в ней я и родилась».
Как эта история может помочь нам в интерпретации словосочетания «Костромской беспредел» в песне «Лётчик»? Можно ли предположить, что человек – это лётчик, которого ветер судьбы, без руля и без ветрил, бросает из стороны в сторону в поисках конечной доли? Однозначно сказать сложно. Но уверенно можно заключить, что «Лётчик», будучи первой песней на пластинке, задаёт ощущение безграничного полёта в духе «Петербург как костромской беспредел» всем последующим трекам.
В книге «Сны о чём-то большем» о любимой вещи Рамзеса IV говорится следующее: «С первой же песни в альбоме чувствуется какой-то новый дух полёта, какого не знал оседлый Аквариум. Полёт над землёй – прощание с землёй – далёкое о ней воспоминание. Сознание уже не занято вопросами добра и зла, света и тьмы. Оно просто регистрирует какой-то уже потусторонний земной ландшафт: вот белый голубь, вот что-то ещё, вот что-то ещё. Оно как бы прощается с тем, что оно видело. И «его любви здесь нет». Сам Наблюдатель находится в какой-то нездешней точке; куплеты, строчки – это только щелчки движущейся камеры. Сознание отъезжает всё дальше и дальше. Управление полётом ведётся нормально».
Другие цитаты Аквариума
► Я сам из Костромы
► Сарынью на кичку
► Одну звать Евдундоксья, а другую Снандулья
Именно эта запись в VK
Присоединяйтесь к сообществу ВКонтакте