Жизнь патриарха Авраама. Жертвоприношение Исаака на горе Мориа

Тема этой лекции — жизнь Авраама, величайшего праведника и «отца
всех верующих» (Римл. 4, 11). Повествование о нем начинается в Книге
Бытия с 11-й главы:

Фарра жил семьдесят лет и родил Аврама, Нахора и Арана. (Быт. 11, 26)

Фарра (имя תרח ‹Те́рах› может означать «луна», «месяц») родил Авра-
ама, и далее говорится о том, что семья Фарры переселилась в город Харран
из Ура Халдейского. Ур, город шумеров, древнейший центр человеческой
цивилизации, был, таким образом, родиной патриарха Авраама. И вот по
каким-то причинам его семья переселилась из Ура на северо-запад, в Хар-
ран, тоже один из древних центров цивилизации, город жрецов-астрологов:
в Харране находились древнейшие обсерватории, и там жили поклонники
лунного бога, который назывался Йерах (или Син), что означает «Луна».

Древние легенды повествуют, что Авраам с детства отличался серьез-
ностью и вдумчивостью, он искал высшее начало, ту «первую силу бы-
тия», от которой проистекают все остальные силы. Согласно Корану, отца
Авраама, по-арабски Ибрахима, звали Азар:

Вот сказал Ибрахим отцу своему Азару: «Неужели ты идолов превра-
щаешь в богов? Я вижу, что ты и твой народ — в явном заблуждении».
И так Мы показываем Ибрахиму власть над небесами и землей, чтобы
он был из имеющих уверенность.
И когда покрыла его ночь, он увидел звезду и сказал: «Это — Господь
мой!» Когда же она закатилась, он сказал: «Не люблю я закатывающихся».
Когда он увидел месяц восходящим, он сказал: «Это — Господь мой!»
Когда же тот зашел, он сказал: «Если Господь мой меня не выведет на
прямой путь, я буду из людей заблудившихся».
Когда же он увидел солнце восходящим, то сказал: «Это — Господь
мой, Он — больший!» Когда же оно зашло, он сказал: «О народ мой! Я не-
причастен к тому, что вы придаете Ему в сотоварищи.
Я обратил лицо свое к Тому, Кто сотворил небеса и землю, поклоняясь
ему чисто, и я — не из многобожников». (Коран 6, 74–79. Перевод
И. Ю. Крачковского)

Так Авраам нашел Наивысшего, Первого, Единого и Всемогущего, со-
творившего все.

И Агада, и Коран рассказывают, что узнав о новых убеждениях Авра-
ама, царь Нимрод, тиран-богоотступник, велел схватить его и привести
к себе как возмутителя и еретика. Нимрод приказал Аврааму: «Покло-
нись какой-либо божественной стихии!» — «Какой же?» — спросил Авра-
ам.— «Поклонись огню».— «Но ведь огонь заливает вода?» — спросил
Авраам.— «Ну, поклонись воде».— «Но ведь вода изливается из обла-
ков?» — «Ну, поклонись облаку!» — «Но ведь ветер прогоняет облака?» —
«Поклонись ветру!» и т. д. В конце концов понял Нимрод, что Авраам не
только показал ему бессилие всех стихий, их взаимозависимость, но и до-
казал величие Создателя всего — единого Бога. Тогда Нимрод повелел
ввергнуть Авраама в огненную печь, откуда Бог его вывел и спас.

Приведенное древнее предание имеет некоторое обоснование в Писа-
нии. Дело в том, что древнееврейское слово אור ‹Ур› (имя города, из ко-
торого вышел Авраам) можно перевести как «огонь», «свет», и словосоче-
тание «Ур Халдейский» можно понять как «огонь халдейский»: «…Я Гос-
подь, Который вывел тебя из огня халдеев…» (Быт. 15, 7).

По преданию, именно после этих событий Авраам со всем своим се-
мейством бежал в Харран, спасаясь от тирании Нимрода…

И сказал Господь Авраму: пойди из земли твоей, от родства твоего и из
дома отца твоего в землю, которую Я укажу тебе… (Быт. 12, 1)

Это было великое испытание для патриарха: Бог даже не сказал сна-
чала, куда ему идти, но только — «…в землю, которую Я укажу тебе…»;
т. е. Он требовал абсолютного повиновения, полного доверия, безусловного
предания себя в руки Божьи; и посему в Аврааме, который с честью
выдержал все испытания, люди доныне видят образец веры, и оттого он
именуется «отцом всех верующих» (Римл. 4, 11). Три патриарха —
Авраам, Исаак, Иаков — суть олицетворения трех добродетелей: Авраам —
веры, Исаак — надежды, Иаков — любви…

Итак, Господь сказал Аврааму: «…пойди из земли твоей…», по-древне-
еврейски לך־לך מארצך ‹лех-леха́ ме-арцеха́› — «иди себе из своей земли».
Символически это значит «избавься от плотского начала», от того, что
связано с «землей», с засильем вещественного, животного естества. Затем
Он сказал также: «…от родства твоего…» — וממלדתך ‹у-ми-моладтеха́›.
Слово מולדת ‹моле́дэт› (от древнееврейского глагола ילד ‹йала́д› — «рож-
дать») означает «родство», «происхождение» — это то, что свойственно
человеку от рождения. Иными словами, избранник Божий должен был
избавиться от власти сперва плотского, а потом и душевного начала, т. е. от
тех свойств своей личности, которые препятствовали духовному восхож-
дению. И, наконец: «…и из дома отца твоего…» — ומבית אביך ‹у-ми-бейт
ави́ха›, т. е. удались также и от духовных традиций, унаследованных то-
бою от отца твоего, Фарры, бывшего идолопоклонником.

Человеку трудно смирить свою физическую природу, «уйти от земли
своей»; ему еще труднее преобразить свои сложные, устоявшиеся эмоцио-
нальные структуры, т. е. победить в себе душевного человека, «удалиться
от родства»; и еще труднее ему отрешиться от «отеческого» духовного
наследия — от всего, что внушено ему и воспитано в нем с детства, что живет и развивается вместе с ним, став уже частью его личности. И лишь
когда Авраам отрекся от всех этих трех составляющих своей прежней
жизни, Бог сказал: «…в землю, которую Я укажу тебе…»,— с сего момен-
та Он сам указывает человеку дальнейший путь, и человек становится
водимым Богом, водимым Духом Божьим.

…И Я произведу от тебя великий народ, и благословлю тебя, и возве-
личу имя твое, и будешь ты в благословение… (Быт. 12, 2)

Все это сбылось: от Авраама произошел великий народ, и благослове-
ние получил сам Авраам; он возвеличен настолько, что и по прошествии
4000 лет от времени его земной жизни мы продолжаем о нем говорить.

Я благословлю благословляющих тебя, и злословящих тебя прокляну;
и благословятся в тебе все племена земные. (Быт. 12, 3)

Господь действительно благословил тех, кто «благословляет Авраама»:
от него берут начало все три монотеистические религии — Иудейство,
Христианство и Ислам, в рамках которых осуществляется восстановление
спасительного диалога человечества с Богом. Авраам как родоначальник,
патриарх, «отец верующих» глубоко почитается всеми последователями
этих религий; и даже многие представители других религий и философий
учатся на примере Авраама праведности, мудрости и человеколюбию.

Интересно, что о «благословляющих» в оригинале говорится во мно-
жественном числе, а вот о «злословящих» — в единственном. Это значит,
что благословляющих Авраама будет гораздо больше. Злословящий же
Авраама или его потомков наказывается проклятием, ярким историче-
ским примером чего явилась участь нацистской Германии.

«…И будешь ты в благословение… и благословятся в тебе все племена
земные» — это пророчество связано с путем, которым шел Авраам, полно-
стью повинуясь Богу; и тот, кто идет «по следам веры отца нашего Авра-
ама», как говорит Павел в Послании к Римлянам (4, 12), как раз и полу-
чает приведенное благословение. А следует за Авраамом лишь тот, кто,
как и он, доверяет Богу, исполняет все Его повеления, заповеди, всем серд-
цем служит Создателю.

Это один аспект благословения. А второй таков: от Авраама должен
произойти тот, кто искупит грехи людей, т. е. Мессия, Христос. Поэтому
слова «благословятся в тебе все племена земные» указывают одновремен-
но и на то, что именно потомок Авраама, Христос, призван будет осущест-
вить благословление человечества. И сверх того, все потомство Авраама
(а к нему принадлежат как физические потомки, верные завету, так и ду-
ховные) явится благословением миру.

И пошел Аврам, как сказал ему Господь; и с ним пошел Лот. Аврам
был семидесяти пяти лет, когда вышел из Харрана. (Быт. 12, 4)

«Пошел Авраам» ровно так, как сказал Господь; он всегда в точности
осуществлял то, что указывалось ему свыше; и в других местах Книги
Бытия неоднократно читаем: «…и сделал Авраам…», «…и совершил Авраам…», «…и пошел Авраам…». Как только Бог давал ему повеление, он
тотчас исполнял его безо всякого замедления, колебания и сомнения, пото-
му что хорошо знал, в Чьи руки он предал свою жизнь. А ведь Аврааму
было 75 лет! Все знают, насколько трудно переделать себя в любом воз-
расте, но в 75 лет, когда жизнь, казалось бы, уже прожита, когда чело-
век стар, преодолеть себя — это величайший подвиг.

И взял Аврам с собою Сару, жену свою, Лота, сына брата своего, и все
имение, которое они приобрели, и всех людей, которых они имели в Хар-
ране… (Быт. 12, 5)

Теперь мы должны по-новому осмыслить сам вопрос: для чего же Бог
повелел Аврааму принести в жертву Исаака, своего сына? Ответ будет
весьма многоплановым. Как в фокусе, в жертве Исаака сходятся различ-
ные смыслы, символические ряды, измерения духовного бытия.

Во-первых, эта жертва на веки веков стала символом необычайной
любви к Богу как отца — Авраама, так и его сына. Во-вторых, она спо-
собствовала величайшему духовному восхождению Исаака. Внутренняя
его готовность взойти через смерть к Богу определила его святость на про-
тяжении всей дальнейшей жизни. Наконец, его жертва является прообразом тех трех жертв, или подвигов, о которых мы уже говорили: подвига
Иисуса Христа, подвига народа Божьего и подвига внутреннего человека.

Мы не уразумеем смысла этой жертвы, если не будем иметь в виду,
что Авраам, будучи пророком и зная волю Божью, пришел к выводу о том,
что Исааку определено пережить смерть и воскресение, т. е. что Бог по-
сле жертвоприношения воскресит его, дабы он получил особый духовный
опыт. Пройти через смерть и воскресение, думал Авраам, вот предназна-
чение Исаака, вот та духовная ступень, на которую он должен сейчас взой-
ти. И настолько верил Авраам Богу, что не усомнился в сказанном и не
преминул исполнить Его волю. Об этом мы читаем в Послании к Евреям,
где дается духовное объяснение разбираемого нами события:

Верою Авраам, будучи искушаем, принес в жертву Исаака и, имея обе-
тование, принес единородного,
О котором было сказано: в Исааке наречется тебе семя.
Ибо он думал, что Бог силен и из мертвых воскресить, почему и полу-
чил его в предзнаменование. (Евр. 11, 17–19)

В предзнаменование чего? Смерти и воскресения Мессии. Авраам был
уверен, что Бог тотчас воскресит его сына из мертвых, потому что ранее
ему было сказано: «…в Исааке наречется тебе семя…» (Быт. 21, 12).
И, конечно, без живого наследника он не мыслил исполнения данного
ему обетования.

Сохраняя в памяти все эти планы повествования, вернемся к исходно-
му тексту:

И было, после сих происшествий Бог искушал Авраама и сказал ему:
Авраам! Он сказал: вот я. (Быт. 22, 1)

Какие «происшествия» имеются здесь в виду? Описанное выше изгна-
ние Агари и Измаила. Второго сына уже не было рядом с Авраамом, у не-
го остался один только Исаак — единственная надежда отца, единственное средоточие всех Божественных обетований. С ним связывал Авраам ис-
полнение пророчества:

От Авраама точно произойдет народ великий и сильный, и благосло-
вятся в нем все народы земли… (Быт. 18, 18)

«И было, после сих происшествий Бог искушал Авраама…» Одному
святому задали такой вопрос: Авраам видел величайшие чудеса Божьи;
в отношении Богопознания он стоял выше всех своих современников,
а также большинства людей будущих поколений — ну и что ж такого,
что он выполнил очередное повеление Бога? в чем особая высота этого
поступка? Святой ответил, что когда приходит миг испытания Божьего,
у человека как бы отнимается все, чего он достиг прежде,— он предстает
перед Богом как бы обнаженным, в своем первозданном состоянии. И нет
у него в тот миг иной опоры, кроме преданности, веры и любви к Богу, от
которых и зависит целиком его решение.

«…Бог искушал Авраама и сказал ему: Авраам!..» — Называя патриар-
ха по имени, Бог напоминал ему о прежних Своих благодеяниях, о том,
что всем, включая и новое имя, и связанные с ним обетования, Авраам
обязан Создателю.

«…Он сказал: вот я». Это — постоянный ответ Авраама Богу: когда бы
ни воззвал к нему Бог и чего бы не потребовал, Авраам на все с готовно-
стью отвечает: «Вот я».

Бог сказал: возьми сына твоего, единственного твоего, которого ты лю-
бишь, Исаака; и пойди в землю Мориа, и там принеси его во всесожжение
на одной из гор, о которой Я скажу тебе. (Быт. 22, 2)

Ничего более неожиданного, страшного и непереносимого Авраам услы-
шать не мог. Он готов был отдать Богу собственную жизнь, он не раз
жертвовал собой, и мы помним, что Бог спасал его повсюду и всегда. Он
готов был сделать все, что угодно, но это… Сын, который родился у него
в столетнем возрасте, когда по законам физического естества наследник
появиться уже не мог; сын, в котором заключены все обетования и кото-
рому отдана вся любовь; сын, в котором вся будущность его потомства
и от которого должен некогда произойти Мессия… Этот его сын должен
теперь умереть — и умереть от его собственной, отцовской руки! Мало то-
го, он должен быть вознесен во всесожжение, как принято у представите-
лей той страшной ханаанской религии, которая тогда уже пустила корни
в Святой земле и против которой Авраам боролся своей проповедью столь-
ко лет! Именно ханаанеи приносили детей в жертву своим кровожадным
богам — Молоху, Ваалу, Астарте… Но ведь Авраам знал величие Бога,
любовь Его к людям, те неизмеримые благодеяния, которые Бог оказал
ему самому… И вдруг Бог требует человеческой жертвы!

А речь Бога звучала так: «…возьми сына твоего, единственного твоего,
которого ты любишь, Исаака…» Для чего здесь столько слов? Предчувст-
вуя страшное приказание, Авраам смутился, засомневался, испугался,
захотел в первый момент отодвинуть, смягчить ужасающее повеление,
чем-то его заменить. По преданию, когда Бог сказал: «…Возьми сына твоего…»,— Авраам ответил: «Но у меня два сына — Измаил и Исаак!» —
«…Единственного твоего…» — «Но каждый из них единственный у своей
матери: у Агари, например, единственный сын — Измаил!» — «…Которого
ты любишь…» — «Я обоих сыновей люблю!» И наконец он услышал то,
чего более всего боялся: «…Исаака…»

«…И пойди в землю Мориа, и там принеси его…» На этом самом месте, глубоко почитаемом представителями всех трех мировых монотеистических религий, находится доныне тот «краеугольный камень земли»,
который, по преданию, первым поднялся со дна мирового океана, поло-
жив начало суше. Именно на нем и должен был Авраам связать Исаака
для жертвоприношения. Теперь над ним высится купол мечети Омара,
выстроенной на месте Святого святых Соломонова Храма. Это место верующими всего мира признается святейшим.

Больше о переживаниях Авраама не сказано ничего; только описаны
его последующие, на первый взгляд как бы обычные и естественные,
действия:

Авраам встал рано утром, оседлал осла своего, взял с собою двоих из от-
роков своих и Исаака, сына своего; наколол дров для всесожжения и, встав,
пошел на место, о котором сказал ему Бог. (Быт. 22, 3)

Авраам, мы видим, опять «встал рано утром». Всегда, когда Бог требует жертвы, например изгнать из дома Агарь и Измаила (Быт. 21, 9–13),
Авраам встает рано утром, он не медлит. Когда Бог дал ему завет обреза-
ния, то в «тот же день» были обрезаны Авраам, Измаил и «весь мужеский
пол дома его» (Быт. 17, 23–27).

«…Оседлал осла своего…» Не будем забывать, что Авраам есть образ
духа победившего, властвующего, а животное в Писании обычно симво-
лизирует телесное естество человека. И вот телесное естество Авраама,
а также его плотский разум пытаются воспротивиться, восстать против
повеления Божьего; и Авраам «оседлал осла своего» — покорил свою ду-
шевно-телесную природу. Человек, оседлавший осла, есть символ духа,
победившего плоть, взнуздавшего ее и направляющего по своей воле, не
дающего плоти действовать против повеления Божьего.

«…Взял с собою двоих из отроков своих…» По-древнееврейски «от-
рок» — נער ‹на́ар›, что можно перевести и как «служитель». Это слово —
производное от глагола, имеющего значение «возбудиться», «встрепенуться», «быть резвым», «сильно двигаться». Перечисленные значения глагола
связаны с глубоким смыслом рассматриваемого стиха: два отрока, которых
взял с собой Авраам, символизируют его желание и чувство — наиболее
трепетные, возбудимые, бодрствующие, подвижные начала в человеке.
Эти две стороны души Авраама пришли в согласие с его духом; поэтому
сказано, что двух отроков он «взял с собою».

Он взял с собою и «дрова», означающие кротость и терпение: что ни
делай с деревом — руби, жги,— оно не противится. Кротость и терпение
появляются у человека, когда он становится покорен указаниям или со-
ветам, передаваемым от лица его высшей сущности животной душе. Потому не случайно здесь употребляется слово עץ ‹эц› — «дерево», «дрова»:
оно родственно слову עצה ‹эца́› — «совет», «замысел», «решение».

«…И взял с собою… Исаака, сына своего…» Вспомним, что Исаак —
символ внутреннего человека, духовной радости. Таким образом, Авраам
намеревался принести в жертву эту радость — самое дорогое, любимое,
главное, что он имел в жизни.

На третий день Авраам возвел очи свои и увидел то место издалека.
(Быт. 22, 4)

Выражение «возвел очи» указывает в библейском контексте на раз-
мышление или прозрение. Авраам, быть может, узрел в тот миг и буду-
щую столицу Давидова царства, город Иерусалим, и Храм Соломонов,
и все жертвы грядущих веков, и, наконец, Голгофу; все это он увидел
в прообразе как последствия той великой жертвы, которую должен при-
нести ныне…

К горе Мориа Авраам подошел на третий день после выхода из дома.
На третий день после казни воскрес Христос. И «в третий день» обещано
воскресение Божьего народа — мы знаем об этом из Книги Осии. В ней
говорится, что Бог

Оживит нас через два дня, в третий день восставит нас, и мы будем
жить пред лицом Его. (Ос. 6, 2)

Вспомним, что в очах Божьих «тысяча лет, как один день, и один
день, как тысяча лет» (Пс. 89, 5; ср. II Петр. 3, 8). После двух тысяче-
летних «дней Божьих», прошедших со времени разрушения второго Хра-
ма в Иерусалиме (70 г. н. э.), Он «оживит» Свой народ — третий день
есть день воскресения. Рассеяние израильского народа, длившееся около
двух тысячелетий, должно окончиться при наступлении третьего тысяче-
летнего «дня». «На третий день возвел Авраам очи свои и увидел то мес-
то издалека»…

Жертвоприношение Исаака одновременно символизирует и его смерть,
и его воскресение, ибо, хотя он не был убит в буквальном смысле, Авра-
ам все же «вновь получил» его, как воскресшего. Поэтому жертвоприно-
шение Исаака прообразует не только смерть, но и воскресение Христа.

И сказал Авраам отрокам своим: останьтесь вы здесь с ослом, а я и сын
пойдем туда, и поклонимся, и возвратимся к вам. (Быт. 22, 5)

Если животное (осел) символизирует плотское начало, телесные склон-
ности, то отроки, как мы сказали, символизируют желание и чувство.
Их, потенциально все же противящихся высшей жертве Авраамовой и не
могущих согласиться с ней, праведник перед своим восхождением остав-
ляет «внизу горы». В то же время Авраам обещает: «…я и сын пойдем
туда, и поклонимся, и возвратимся к вам». Это — слова пророческие, по-
видимому, произнесенные патриархом помимо его воли, ведь он не знал
еще, чем окончится испытание. Вместе с тем они подтверждают его веру
в скорое воскресение Исаака после жертвоприношения.

И взял Авраам дрова для всесожжения, и возложил на Исаака, сына
своего; взял в руки огонь и нож, и пошли оба вместе. (Быт. 22, 6)

Не только Авраам знал, куда и для чего посылает его Господь, но и Исаак, не видя жертвенного животного, мог догадываться, что́ его ждет. Но
они «пошли оба вместе». Зачем это сказано? Для того чтобы подчеркнуть, что оба были движимы единым порывом — исполнить веление Божье. Как Авраам был согласен исполнить его от всей души, так и Исаак
готов был принести себя в жертву.

И начал Исаак говорить Аврааму, отцу своему, и сказал: отец мой! Он
отвечал: вот я, сын мой. Он сказал: вот огонь и дрова, где же агнец для
всесожжения?
Авраам сказал: Бог усмотрит Себе агнца для всесожжения, сын мой.
И шли далее оба вместе. (Быт. 22, 7–8)

Как перед данным разговором, так и после него, когда, казалось бы,
все уже ясно сказано, они идут вместе. И, конечно, этот разговор между
отцом и сыном имеет глубочайшее мистическое содержание. Исаак уже
знает, куда и для чего он идет. Он спрашивает о великом Агнце, пред-
назначенном для искупления грехов человечества: когда же явится тот,
кто искупит все грехи? И отец отвечает: «Бог усмотрит Себе Агнца для
всесожжения», прикровенно указывая на великую будущую жертву Сына
Божьего…

И пришли на место, о котором сказал ему Бог; и устроил там Авраам
жертвенник, разложил дрова и, связав сына своего, Исаака, положил его
на жертвенник поверх дров. (Быт. 22, 9)

Представим себе, каких внутренних усилий стоило отцу сделать все
это, ведь здесь потребовались продолжительные приготовления, а не крат-
ковременный порыв. Нужно было воздвигнуть жертвенник, причем из
камней, а это тяжелая и долгая работа; нужно было разложить дрова
так, как того требовал обычай; наконец, нужно было крепко связать Иса-
ака и положить его поверх дров…

Жертвоприношение Авраама называется по-древнееврейски עקדה
‹акеда́› — «связывание», потому что Исаак был только связан, но не при-
несен в жертву в буквальном смысле. И это название указывает, что пол-
ная внутренняя готовность человека исполнить волю Творца создает между
ним и Богом постоянную связь. Буква ע ‹а́йин›, первая в слове «акеда»,
намекает на глагол עור ‹ур› — «бодрствовать»: первая ступень абсолютной
покорности Богу — духовное бодрствование (Песнь П. 5, 2). Вторая буква,
ק ‹коф›, намекает на глагол קדש ‹када́ш› — «святить», «отделять»: вто-
рая ступень — освящение себя, отделение от всего нечистого (Ис. 52, 11).
Третья буква, ד ‹да́лет›, намекает на глагол דבק ‹дава́к› — «прилеплять-
ся», потому что третья ступень связи со Всевышним — это «прилепление»
к Нему, соединение духа человеческого с Духом Божьим (Втор. 13, 4;
I Кор. 6, 11). И последняя буква, ה ‹г̃ей›, указывает на слово הוד ‹г̃од› —
«великолепное сияние», «отражение света», ибо человек, соединившись
с Богом, восстановив в себе тот образ, по которому создан, сияет отраженным светом величия Божьего, становится как бы зеркалом Божественных
действий. Авраам связал Исаака и положил его на жертвенник — жизнь
духовного человека является чистой, разумной, истинной жертвой Созда-
телю. Такой человек бодрствует, освящается, прилепляется к Богу и ока-
зывается способным отражать Божественный свет.

И простер Авраам руку свою, и взял нож, чтобы заколоть сына своего.
(Быт. 22, 10)

В этот миг духовно совершилось то, чего требовал Бог от Авраама.
Исаак должен был пережить опыт смерти и воскресения. Мы никогда не
поймем поступка Авраама, если не утвердимся в мысли, что каждое его
действие имело первоисточником Божественную волю — вне ее он не делал
никогда ничего.

Но ангел Господень воззвал к нему с неба и сказал: Авраам! Авраам!
Он сказал: вот я. (Быт. 22, 11)

И в этот момент полнейшего самоотречения, услышав голос Божий,
патриарх опять говорит: «Вот я». Он — пред лицом Божьим, он не ропщет, он верен и покорен Ему даже в миг величайшего испытания, пре-
восходящего человеческие силы. И сказал ангел: «Авраам! Авраам!»
Подобным образом, дважды, окликает Бог и других великих мужей —
Моисея: «Моисей, Моисей!» (Исх. 3, 4); Самуила: «Самуил, Самуил!»
(I Цар. 3, 10). Потому что имя человека, осуществляющего волю Божью,
бессмертно — оно произносится и в нашем мире, до скончания времен,
и в мире будущем…

Ангел сказал: не поднимай руки твоей на отрока и не делай над ним
ничего; ибо теперь Я знаю, что боишься ты Бога и не пожалел ты сына
твоего, единственного твоего, для Меня. (Быт. 22, 12)

Да, Исаак пережил смерть; но пережил не реально и не буквально,
а духовно. Он испытал ужас смерти и сразу же вслед за тем — величай-
шую радость возвращения к жизни. Свершилась величественнейшая из
мистерий древности — смерть и воскресение Исаака,— указывающая на бу-
дущую мистерию Голгофы.

И возвел Авраам очи свои, и увидел: и вот позади овен, запутавшийся
в чаще рогами своими. Авраам пошел, взял овна и принес его во всесож-
жение вместо сына своего. (Быт. 22, 13)

Этот овен также был прообразом Мессии, «заменяющего» своей жерт-
вой потомков Авраама, которым иначе грозила бы духовная гибель. Овен
«запутался в чаще», ибо одновременно был и символом всех тех, кто,
блуждая по земным путям, не видит выхода из зарослей грехов, заблуж-
дений и страданий и тем не менее способен в решающий момент прине-
сти жизнь свою на алтарь Божий, умереть во освящение Его имени. Тако-
вы были многие мученики, освятившие свою жизнь смертью во славу име-
ни Божьего. Ибо когда-то наступал для них тот миг, когда требовалось принять главное решение: умереть во освящение имени Божьего или от-
речься от Бога. И эти люди, какой бы ни была до того их жизнь, избирали
путь святой смерти и духовного воскресения. И поэтому овен, запутав-
шийся в чаще своими рогами и легший на алтарь Божий вместо Исаака,
указывает на Христа, а вместе с тем — и на мучеников будущих времен.

И нарек Авраам имя месту тому: Господь усмотрит… (Быт. 22, 14)

Название священного места свидетельствует о том, что Господь усмотрит того самого Агнца для всесожжения, который искупит грехи мира,
т. е. Мессию. Название говорит и о том, что Бог милостиво воззрит на
каждого, кто будет молиться на этом месте, т. е. в будущем иерусалим-
ском Храме.

…Посему и ныне говорится: на горе Господней усмотрится. (Быт. 22, 14)

В оригинале здесь стоит слово יראה ‹йераэ́› — «явится», «покажется».
Можно перевести и так: «…на горе Господней да является». Впоследст-
вии через Моисея было дано предписание о том, чтобы на гору Господню
трижды в год являлись все израильтяне мужского пола, дабы совершать
жертвы на том самом месте, где Авраам приносил в жертву Исаака (Исх.
34, 23). «…На горе Господней да является» — этими словами уже пред-
определено будущее место Святилища, место единственного в мире Господнего Храма.

Тесты по лекции

Что Господь приказал Аврааму сделать с его единственным сыном, которого тот смог родить в старости?
А) посвятить служению Богу как первенца;
Б) отправить в Иерусалим для строительства храма;
В) женить на дочери фараона;
Г) принести в жертву на горе Мориа.

Все лекции по теологии Михаила Кожаева