Неоконченная повесть (2024) о том, как часто
живые вспоминают почивших родственников
Хотите покончить с собой? Не торопитесь! Нет, я совсем не о том, что ваши родители будут плакать, а окружающие – сожалеть об утрате. Главная проблема в обратном: по большому счёту вы никому не нужны, а ваша жизнь вряд ли представляет ценность в масштабах вселенной.
Плак-плак? Ещё один довод, чтобы поскорее свести счёты? А теперь подумайте вот о чём. Представьте, что вы пришли на кассу в магазине, а кассирша говорит: эта шоколадка стоит не 49 рублей, а 99. А вы настаиваете: нет, пробейте мне по той цене, которая указана на ценнике. И вот кассирша начинает плакать, достаёт из кармана пистолет и стреляет себе в висок!
Мозги кругом – на стене, на потолке! Крики, визги! А вы думаете: блин, теперь ждать администратора, чтобы шоколадку купить! Примерно то же самое думает вселенная по поводу вашего самоубийства: окей, но никому другому до этого нет дела. Ну да: родители поплачут, одноклассники некоторые. А спустя десять лет они даже не вспомнят: кто это? ах да, суицид был, печальная какая-то история…
Хотите послушать печальные истории про умерших, чья смерть никого не расстроила? Тогда добро пожаловать в сборник рассказов «Печальные смертники».
Рассказ №1
Виктор Тихомиров был самым популярным художником эпохи. Это мягко сказано. Он был самым востребованным, самым оплачиваемым, раскрученным и известным художником. По крайней мере, у себя на родине. В мире с ним не очень-то считались, но в России он был однозначным номером один.
Со временем его популярность настолько затмила ему глаза, что он потерял связь с реальным миром. Его ценник могли позволить себе люди уровня вице-спикеров Госдумы, но им всем он уже давно написал портреты с инициалами В.Т. в правом нижнем углу своих шедевров. Поэтому в последнее время он, в общем-то, сидел без работы, в основном поправляя мольберты в своей студии и думая о высоком.
Дома его встретила красавица-жена и двое детей – Пётр и Мария. Он всех жеманно расцеловал, как будто их в этот момент фотографировала кавалькада репортёров, и гордо прошествовал на кухню. За ужином много говорил о гипермодернизме в изобразительном искусстве, рассуждал о своём превосходстве над обоими Брейгелями и о хрустальных фужерах неправильной формы в своём «Аурусе».
Жена покорно кивала, дети уважительно уминала роллы с лососем. В какой-то момент великий живописец поймал себя на мысли, что его не слушают, и очень расстроился. Он хотел было молча выйти и тотчас улететь на Каймановы острова, но его остановил десерт, давно привлекавший его намётанный взгляд художника.
Тихомиров ничего не рассказал родным, смачно поглотил сладости и отправился спать с чувством ущемлённого благородства. Не зная, чем себя занять, он зашёл в интернет и ввёл в поисковике своё имя. Перешёл в «википедию» и стал в очередной раз перечитывать свои заслуги и регалии. Вдруг взгляд его скользнул вправо, в биографическую справку, и он с ужасом прочёл: «Возраст на момент смерти – 44 года».
– Это… что это такое? – вполголоса возмутился он.
В этот момент в спальню вошла супруга. Она несла бельё для завтрашней аэробики с утра. Но заметила ноутбук на коленях у мужа и горестно всплеснула руками:
– Господи! ты что, всё узнал?
– В смысле: всё узнал? – опешил художник. – Как это: на момент смерти?
Жена художника вздохнула и опустила плечи. Присела рядом.
– Витя, ты должен знать. Мы не хотели тебе говорить, потому что ты так в штыки всё воспринял в первый раз! Одним словом, ты умер…
– Как это: умер? – не верил живописец. – И что это значит: когда мы сказали тебе в первый раз?
Супруга подсела поближе.
– Помнишь, вы поехали на банкет Совета Федерации?
– Конечно!
– Ну так вот: вы туда не доехали.
– Да как это? – рассмеялся Тихомиров. – Мы же после этого договор с Лаврененко заключили на полмиллиона долларов! Я ему скоро портрет закончу! Уже с Третьяковкой обсуждаем сроки экспозиции!
Супруга ласково погладила мужа по колену.
– Витя, тут вот какое дело. Ты при жизни очень самоуверенный был. Видимо, такой и после остался. Видишь ли, не было никакого договора. И встречи с Лаврененко не было. Вы даже до ресторана не доехали. Твой водитель вылетел на встречку в метель и не успел вернуться в свою полосу. Вы лоб в лоб ударились в дальнобойщика и погибли на месте.
Тихомиров закивал головой, как бы допуская такой вариант.
– Ну а как же вот это всё? – он обвёл руками окружающие стены. – Это мне всё привиделось? Или как: привидевывается сейчас?
Супруга вздохнула.
– В общем и целом – да. При жизни ты был настолько тщеславным, что даже после смерти не готов смириться, что вы просто разбились с водителем в автокатастрофе. Ты по-прежнему выдумываешь, что у тебя новые контракты, а выставлять тебя собираются ведущие музеи мира. На самом деле это не так.
Она, как он, обвела руками окружающие стены.
– На самом деле ты умер, а твой ум продолжают запутывать тебя, что у тебя галереи, выставки, миллионы, поклонники. Нет, Витя! Ты умер. И всё, что сейчас происходит, – иллюзорная проекция твоего тщеславного ума!
Художник снова кивнул, допуская эту теорию, но уточнил:
– И когда это случилось?
– 39 дней назад.
– Что! – тут уж Тихомиров не удержался и вскочил с места, заходил из стороны в сторону. – Да не может такого быть! Не может быть такого, что я больше месяца мёртв, а по-прежнему думаю, что каждый день прихожу домой и ужинаю с вами! Это просто какой-то абсурд!
– Витя…
– Я просто не верю! – накричал на супругу художник. – Это всё неправда!
Но, заметив слёзы на глазах жены, он извинился, сказав, что устал. Просил простить его, но спать лёг один, не в силах забыть о случившемся.
Наутро он вновь отправился в свою студию, где проработал весь день. Вечером он вернулся домой, где его встретили красавица-жена и двое детей – Пётр и Мария. Он всех жеманно расцеловал, а за ужином разговорился об арт-нуво. Пока супруга укладывала детей спать, невольно зачитался отзывами о своих картинах и сам не заметил, как задремал.
Во сне ему приснился торт с цифрами «40», и он никак не мог понять: ему же ведь 44. Но наутро он ничего этого не вспомнил. Просто собрался и отправился в свою студию – творить!
Рассказ №2
Сколько лет детям в яслях? Не знаете? Скорее всего, у вас нет своих взрослых детей, чтобы вы это знали. Но это не страшно, поскольку речь идёт о совсем других яслях.
На том свете, когда люди только-только умерли, их собирают в маленьких спокойных яслях, ограждённых на время от тягот взрослого загробного мира. В таких яслях деткам обычно 80-85 лет. Это если девочки. Мальчики помоложе: к тому свету они развиваются раньше (не то что в физическом мире) – годам к 60-70.
Конечно, везде есть исключения. Вот и теперь, когда группа собралась на утреннюю зарядку, все были в шоке, какого молодого мальчонку привели к ним в садик. Ему было лет 20, не больше! И он совсем не понимал, куда ему сесть и что вообще делать.
Воспитательница, разумеется, посадила его рядом и дала время освоиться. А пока тот глядел по сторонам, начала обыкновенную утреннюю перекличку: все ли здесь.
Затем, когда все ответили утвердительно, нянечка объявила, что сегодня 31-е число, а значит – пора изучить сведения, кто из родственников и сколько раз вспоминали усопшего или усопшую за прошедший месяц.
– Итак, – объявила воспитательница, уже довольно зрелая дама 800 лет от роду, – на этой неделе родственники вспоминали…
Старики и бабушки, сидевшие на низеньких стульчиках, приготовились загибать пальцы.
– Вероника Арнольдовна – 2 раза, Леонид Андреевич и Лариса Михайловна – по 3 раза, Асклепиодота Юрьевна – 4, Семён Викторович – 5 и, наконец, Валентина Петровна – 7 раз! Валентина Петровна – наша сегодняшняя победительница! Давайте ей поаплодируем, её в этом месяце вспоминали наибольшее число раз!
Раздались жидкие аплодисменты, сквозь которые угадывалось непритворное недовольство из-за статистических уловок здравствующей родственницы лидерши соревнования.
– Что, опять из-за внучки? – поинтересовалась Асклепиодота Юрьевна, бронзовый призёр месяца.
Нянечка хотела было подтвердить это, но Валентина Петровна опередила её:
– Правила одинаковы для всех! Ну и что – что из-за внучки? Вот она так сильно любит меня, что вспоминает чаще, чем все ваши родственники вместе взятые!
– Ой, да бросьте! – махнул рукой серебряный призёр Семён Викторович. – Какая разница! Все мы в одной упряжке!
– Как это: бросьте? – вступила в разговор Лариса Михайловна. – Если бы не её фанатичная внученька, у меня бы вместо четвёртого было бы третье, призовое место!
Тут разгорелась самая настоящая баталия, которую нечаянно остановил скромный вопрос новичка – того самого двадцатилетнего мальчика, который всё это время сидел у ног воспитательницы:
– А из-за чего, собственно, спор?
Все замолкли. И тут в дискуссию вступила старейшая из яслей – 134-летняя Изабелла, настолько старая, что никто даже не знал её отчества.
– А из-за того, малыш, – пояснила она, – что Валентину Петровну вспоминает только её внучка. А происходит это только потому, что она каждую неделю ездит на работу мимо её кладбища. Туда и обратно проезжает – по разу вспоминает. Было бы и 8 раз в месяц, только в последнюю календарную пятницу она остаётся на ночёвку у своего возлюбленного. А в воскресенье возвращается уже другой дорогой. Вот так и получается, что воспоминание об умершей бабушке – совершенно искусственное и только портит всем статистику и настроение!
Тут опять разгорелись словесные бои, шум которых затмил все разумные реплики на счёт сказанного.
Болтовня долго не затихала, и Леонид Андреевич снова (как и много раз раньше) предложил считать не по общему числу воспоминаний, а по числу вспомнивших. Теперь все в очередной раз начали охать, что, мол, конечно, у самого Леонида Андреевича больше всех вспоминающих, но и это – потому, что каждый из трёх его родственников раз в месяц получает процент на депозит с накоплений их любимого дедушки.
Не известно, сколько бы ещё продолжалась вся эта свара, но только нянечка негромко произнесла:
– Хм, странно. А ведь лидер по числу воспоминаний – наш новичок.
Спустя короткую паузу все затараторили:
– Ну, конечно, ведь о нём всё это время вспоминает вся его родня!
Но воспитательница возразила:
– Нет-нет! Он опережает Валентину Петровну по числу персональных воспоминаний!
Тут все, конечно, ошалели, и замолкли.
– Как это? – снял очки Леонид Андреевич. – Он же только сегодня умер!
Нянечка сверилась с бумагами.
– Ошибки нет! Он – наш лидер по числу персональных воспоминаний!
Все сразу перекинули взоры на новичка, став сверлить его двуглазыми свёрлами. Кто-то, наконец, заметил, что не велика заслуга – ведь он только что умер и по нему скорбят десятки людей. Что удивительного, если, например, его возлюбленная много раз вспомнила его в своей скорби.
Вот только воспитательница отметила совсем уж странную вещь:
– Нет, вы не поняли! Внучка Валентины Петровны вспомнила его только за сегодняшний день чаще, чем свою бабушку за месяц!
Воцарилась гоголевская пауза, которую так никто и не смог нарушить.
Произведение не окончено
(и не планируется к окончанию, увы)
Другие рассказы Михаила Кожаева