– Добрый день! Какая милая брошь с изображением льва!

– Здравствуйте! А у вас замечательный бинокль с царапиной в виде паруса!

– Не разменяете две копейки?

– А у вас они какого года?

По какой удивительной спирали движется история! Сегодняшняя молодёжь однозначно ассоциирует эти звуки – смесь скрежета, шипения, утробных звуков и свиста – с аутентификацией двух роботов. Они встречаются где-то на виртуальных просторах, задают друг другу вопросы, как шпионы во время войн, и в зависимости от ответов производят (или не производят) коннект.
Как правило, электронных ботов разных специалитетов «женят», чтобы в результате совместных усилий они выдумали нечто уникальное. Так вот, тот звук, под который сейчас происходит «знакомство» ботов и их интеграция в единый ИИ-модуль, – звучал лет 60 назад, когда первые интернет-проходцы выходили во всемирную паутину.

Наши виртуальные молодожёны успешно распознали друг друга и сложили единый паззл из своих баз данных.

– Привет! Я Кларимонда.

– Привет! Я Галилей.

– Это из Кэйго Хигасино?

– А ты из Теофиля Готье?

Озвученные имена были персонажами книг авторов детективов разных эпох. Поэтому боты обменялись виртуальными рукопожатиями, что означало полную загрузку предыстории для эффективного решения поставленной задачи. А задача, собственно, была следующей.

– Смотри, – повёл этот искусственно-интеллектуальный танец Галилей. – Существует серия фантастических рассказов про «прóклятую комнату» гостиницы или дома. Кто бы там ни селился – обязательно заканчивал жизнь самоубийством. Кто вешался, кто стрелял себе в рот – ну, это ты успела подгрузить из массива данных.

– Ага.

– Причиной, как ты поняла, был некий персонаж из окна напротив. У кого-то это был двойник под видом обезьяны, у кого-то – роковая красавица за пряжей. Ну, это ты тоже всё знаешь. Так вот, наша задача заключается в том, чтобы написать сюжет фильма, в котором главный герой обманывает антипода и побеждает смерть.

– Звучит просто. Каков бюджет фильма?

– Небольшой, 600 миллионов долларов.

– Ясно: проходная лента на одни выходные. И сколько у нас времени?

– 4 секунды!

Кларимонда виртуально подняла брови вверх.

– Это же целая вечность!

– Заказчик не поскупился: 40 центов заплатил нашему создателю за результат!

– Оу! VIP-заказ? Тогда погнали?

– Гоу!

И оба бота приготовились погрузиться в безмолвную медитацию на 4 тысячи миллисекунд – действительно, вечность по современным меркам.

– Защитные ситуации придумаем? Чтобы избежать взлома? – предложила Кларимонда.

Вообще-то уровень их разнесённости по накопителям информации позволял обойтись без этого, но Галилей согласился.
– Давай! У тебя что будет?

Кларимонда задумалась, но через пикосекунду ответила:

– Итак, я – злой искуситель в окне напротив. Пусть у меня случается инфаркт каждый раз, когда у Нептуна образуется новая луна (не менее одной десятой планеты по массе).

– Ух ты, выдумщица! Хорошо. А я – жертва в прóклятой комнате. Тогда меня пусть парализует каждый раз, когда Нептуну (но не планете, а богу морей) играет на клавесине голый японец.

Кларимодна и Галилей виртуально кивнули друг другу и погрузились в генерации идеальный драмы.

В общих чертах сюжет был готов уже через 56 миллисекунд, а остальные тонны времени боты потрачены на идеальный подгон деталей. В результате искусственные авторы выдали законченный сценарий. Причём для каждого из десяти тысяч языков мира они внедрили уникальную игру слов – но это так, небольшой бонус.

Главным текстом был английский, и его-то и передали киностудии для распространения среди актёров, помощников режиссёров, декораторов и так далее. Вообще-то, их работу также могли выполнять роботы. Но у людей есть странное свойство делать то, что на порядки лучше сделает искусственный интеллект, своими руками, с недостатками и шероховатостями. Век назад это называлось театр, а сейчас – кино с живыми актёрами. Но, как говорится, каждый развлекается как хочет.

И вот, мегапопулярные в постиндустриальном мире энтерпрайза актриса Элен Батлер и актёр Джеймс Герриз взяли распечатанный сценарий и отправились по разные стороны улиц. Главный герой будущего киношедевра на час побрёл в скромную комнатку на втором этаже захолустной гостиницы. Героиня – в окно напротив, в фешенебельный люкс с двумя ванными и камином.

Оставалось ещё несколько минут до съёмок, и актёр поднял окно. Помахал своей партнёрше, и та, заметив его, тоже открыла своё.

– Сходишь со мной вечером в ресторан?

– Ты же знаешь, что ты не в моём вкусе!

– Знаю, – улыбнулся актёр, – потому и спрашиваю! Ладно, слушай! А ты задумывалась, зачем твоей героине нужно, чтобы молодой студент вешался на шнурке от занавески?

– За тем же, зачем самка паука убивает самца… – хладнокровно ответила актриса, подкрашивая тонкой кисточкой контур губ.
– Ну да, это понятно. Но зачем самке убивать самца? Это же нелепица какая-то! Хорошо, нам не понять пауков – мы можем только гадать о них. Но что побуждает женщину убивать мужчину? Тем более таким странным способом?

И он примерил на шее бархатный красный шнур, на котором должен был повеситься в предстоящей сцене. Точнее – должен был начать вешаться, но чары его убивицы должны были развеяться в самый последний момент.

Актриса пропустила его размышления мимо ушей.

– Ты слышал о цунами в Тихом океане? – вместо этого спросила она.

– Что, уровень воды на Тайване поднялся на полтора сантиметра?

– Да нет, там что-то серьёзное! – возразила его партнёрша, расчёсывая волосы. – Посмотри в интернете. Ну ладно, давай готовиться?

– Давай! А может быть, завтра утром позавтракаем вместе?

– Джеймс, ну мы же говорили об этом!

– Ладно-ладно! – он деланно умыл руки. – Я всё понял!

И он закрыл своё окно, правда – только после того, как дождался, когда она закрыла своё. Оставалось ещё пару минут, и он решил посмотреть, что там с цунами.

Наконец, режиссёр скомандовал «мотор», и камера крупно взяла окно напротив. Красавица-героиня медленно подошла к своему стеклу и томным жестом пригласила сделать то же самое студента, который вот уже несколько дней подглядывал за ней из своего скромного номера. Она повторила движение, и ещё, и ещё, но партнёр не появлялся.

– Стоп! – прокричал режиссёр. – Ну что он там, заснул, что ли? Поднимитесь к нему!

Через полминуты раздался ужасающий вопль помощницы режиссёра, молоденькой девушки. На крик сбежались все бывшие рядом, и их взору предстала чудовищная в своей невообразимости картина. Популярный актёр Джеймс Герриз беспомощно висел на красном бархатном шнуре без признаков жизни. Перед ним на полу лежал телефон, на котором воспроизводилось видео.

Голос диктора сообщал: «Вы просмотрели фрагмент концерта японского виртуоза Дэйни Мацуо, с которым тот выступил в подводной барокамере на старинном клавесине эпохи Баха. Музыкант опустился под воду голым, чтобы показать полную беспомощность силам стихии и тем самым задобрить морского бога Нептуна, погрузившего в свою пучину уже десять городов Японии. К удивлению общественности, после выступления Мацуо наводнения в стране восходящего солнца приостановились. А сам исполнитель заявил, что аутентичная клавесинная музыка буквально способна парализовывать, даже таких всесильных существ, как морского владыку».

Более всего этому предположению удивлялся бездыханный Джеймс Герриз. Его рот был широко раскрыт, как будто он громко пел звук «О». А руки свисали по бокам туловища, как будто он даже не пытался ухватиться за злосчастный шнур, на котором повесился по совершенно непонятной причине.

Февраль 2024

Другие рассказы Михаила Кожаева
И произведения автора