2-я звезда.

– Интересную историю поведала ты нам, Фая, – сказала Галина. – Хорошо, что Витю вовремя окликнула мама и судьба Иакова рухнула в бездну неизвестности.

– Что может быть хуже, – философски заметила Кира, – чем умереть, не познав сладкой чаши любви.

– Да, – закивали девочки, – наверное, тяжело на душе человеку, ни разу не бывшему с женщиной, умирать во II веке до Рождества Христова на отшибе Римской империи…

После непродолжительной паузы подруги снова бросили жребий. Теперь наступила очередь Сони.

 

БЕРЕМЕННЫЙ СЛОН

Глухо скрипнул замок входной двери, и на пороге появилась Наталья. Усталая, немного бледная, она положила сумочку на комод и опустилась на лавочку в прихожей. Несмотря на поздний час, её тёмно-каштановые волосы по-прежнему были прекрасно уложены, от шеи и блузки плыл томный аромат духов. Наталья вздохнула и, склонив подбородок к груди, сняла бордовые туфли с ещё не растаявшими на них хлопьями январского снега. Ноги ужасно гудели, и девушка немного размяла затёкшие пальцы.

– Наташ, это ты? – раздался из кухни мужской голос, а затем из-за угла показалась голова Андрея. – Здравствуй, моя дорогая! Устала?

Андрей подошёл к жене, наклонился и поцеловал её в угол губ.

– Просто валюсь от усталости. Сейчас бы упала и заснула прямо здесь, на ковре. – Наташины глаза заскользили по полу в поисках лучшего места для отдыха.

– Зачем же на ковре? – Андрей вернулся на кухню. Оттуда доносился насыщенный запах овощей и приправ. – Сейчас я тебя покормлю, приласкаю и уложу в тёплую кроватку…

Наташа с трудом поднялась и подошла к Андрею. На плите в сковородке томилась домашняя пицца. Нежная корка загорелого теста была покрыта порезанными дольками помидора и болгарского перца, колбаской, растаявшим натёртым сыром и богата приправлена луком, пепперони и сметаной. Андрей потряхивал над блюдом баночкой с солью и наклонялся, чтобы вдохнуть аромат.

– Это, конечно, не настоящая «Примавера». Но… просто мне захотелось сделать тебе приятный сюрприз. – Андрей улыбнулся. – Я сходил в магазин и забил весь холодильник продуктами. Чтобы ты, моё золотце, ни о чём не волновалась и работала в своё удовольствие!

«Да, в удовольствие, – грустно подумала Наташа. – Сейчас бы спрятаться под стол и умереть – вот это было бы удовольствие». У девушки наступила самая активная стадия разработки серьёзного рекламного проекта. Больше года она занималась только им, и завтра должна была состояться очень, очень важная встреча – с генеральным директором и партнёрами. И если хотя бы мелкая деталь, всего один нюанс будет упущен, – многие месяцы работ могут пойти на смарку. Но откуда взять силы, если даже на Новый год Наташа вернулась в два ночи. Теперь, правда, ей дали время отоспаться: настенные часы показывали всего четверть двенадцатого.

– Что же я глупый такой! – перебил наташины мысли Андрей. – Ведь знаю, что нельзя говорить, а сдержаться не могу!

Андрей посмотрел на жену – та подняла брови – и продолжил:

– Ну, не могу я молчать, солнышко! Купил сегодня трёхлитровое «Martini Asti». Это то шампанское, которым пилоты «Формулы-1» поливают друг друга на церемонии награждения, я тебе рассказывал. И не говори мне ничего! Никакая это не дурная примета. Я в тебе не сомневаюсь, ты блестяще… – Андрей поддел деревянной ложкой край пиццы и переложил её на большую тарелку, – да ты просто великолепно представишь свой проект. У всех челюсти поотвисают. Все тебе аплодировать будут, вот увидишь.

Андрей отошёл за полотенцем, чтобы вытереть попавший на его руки жир. Открыл ящичек, достал две тарелки и нож с вилкой. Быстро и умело стал разрезать пиццу на шесть кусочков.

– Я пойду руки помою, – произнесла Наташа.

– Давай, милая моя! Я тебя жду. Ещё пара штрихов, – и праздничный ужин готов.

– Праздничный? – громко спросила девушка уже из ванной.

Андрей нагнулся открыть маленький бар под подоконником.

– Конечно, праздничный! Какой же ещё! Муж встречает любимую жену, разве это не повод?

Наташа смыла макияж и взглянула в зеркало. Красные от усталости и недосыпания глаза, чуть синеватые губы. «Ещё неделя, и в отпуск. Не могу больше». В спальне девушка переоделась. Теперь на ней свободно колыхалась бархатно-красная ночная рубашка. Красный очень гармонировал с её каштановыми волосами, Наташа это хорошо знала. Поэтому и купила прошлым летом. Андрей, хоть и был художником, подарил ей другую, цвета жёлтой розы. Может, он и талант, но Наташе не нравилось. Она предпочитала более насыщенные тона.

Выйдя к мужу, девушка уселась в углу диванчика, подвернув одну ногу под другую. Андрей буквально облизал, раздел её взглядом и поднял брови, издав восхищённое носовое «у-у». На столе уже стояла бутылка «Шато Петри» и два хрустальных фужера.

– А это что? – возмутилась Наташа, показывая на вино. – Ты же знаешь, у меня завтра важный день.

– Солнышко! Один бокал расслабит тебя, немножко развеселит. Я уложу тебя, ты легче заснёшь. И утром проснёшься бодрой и жизнерадостной.

Наташа недоверчиво посмотрела на супруга. Тот держался уверенно, и было видно, что он выкладывается на все сто, чтобы, действительно, хотя бы на ночь отвлечь любимую от работы и помочь ей отдохнуть перед ответственным выступлением.

– Я знаю, ты позволила себе выпить только на Новый год. Но бокал вина даже полезен для организма. Я и пиццу приготовил, чтобы ты хоть раз нарушила свою диету и почувствовала себя сильной и готовой к любым испытаниям. Один вечер – это всего лишь исключение.

Наташа, и правда, ничего не ела после шести уже несколько месяцев. Она была в прекрасной форме, стройной, подтянутой, обаятельной, но, может быть, просто боялась, что быстро наберёт в весе, если вдруг откажется от установленных правил. Но именно сегодня ей как никогда хотелось есть. Начать с того, что вместо завтрака она хлебнула вчерашнего чая и улетела на работу. В офисе был какой-то ад, и Наташа ни разу даже не присела. Что уж говорить о полноценном обеде – горячий кофе в бумажном пакете здесь же, на этаже, из автомата напитков. Кроме того, если скушать кусочек пиццы перед полуночью, то на следующий день ничего же не будет видно. Что её, разнесёт, как беременную? Да и бокал вина, который предлагал Андрей (он как мысли читал!), совсем не плохое дополнение к блюду.

Грациозно потянувшись, Наташа дала отмашку рукой:

– Наливай!

Андрей до половины наполнил фужеры и грациозно преподнёс первый супруге. Наташа улыбнулась, ответила лёгким кивком головы и, взяв фужер в руку, вдохнула насыщенный букет «Шато Петри». Ей не нравились белые вина, они казались ей какими-то кислыми и невкусными. К тому же Наташа не любила рыбу. Но рыбы сейчас на столе не было, зато стояла корзина с яблоками, которые под белые вина вызывали только изжогу. Красное вино, особенно хорошее, – это совсем другое дело. Словно осязая его веселящий аромат, можно почувствовать себя первой пчелой у весеннего цветка. Первый глоток впускает тебя в рай, и ты тысячами сосочков языка впитываешь настоящую целебную амброзию. Забываешь обо всём суетном и скромным небожителем нежишься в высокогорном царстве среди статных древнегреческих богов. «Походил бы Андрей в спортзал, что ли. А то хилый, бледный какой-то».

Отчего-то Наташа вздохнула, чокнулась с мужем и сделала пару глотков. Неожиданно у девушки разыгрался нешуточный аппетит, и она подумала: «Да ну её, эту работу. Я бы сейчас целого слона съела! Правда, что я не могу один вечер немного отдохнуть! Что я, не человек, что ли!?». Наташа откусила уголок пиццы и от удовольствия и восхищения мастерством любимого подняла уголки губ. Андрей тоже активно жевал, иногда делая по глотку вина.

– А ты знаешь, почему студенты перед экзаменом кладут под подушку учебник? – непонятно к чему спросил Андрей.

Наташа насторожилась и спросила:

– Почему?

– Ха! – довольно ответил Андрей. – Ты, наверно, думаешь, что это примета такая хорошая. Что если студент не учил, то учебник под подушкой может каким-то чудесным образом передать ему знания, да? А вот и нет! Я прочёл у Даниеля Бенца в «Психологии труда», что это позволяет человеку отвлечься от предмета его проблемы и переключиться на явление, связанное с этой проблемой только отчасти, косвенно.

– Это как? – не поняла Наташа.

– Ну, как?! В данном случае центральная проблема у студента – сдача экзамена у определённого преподавателя. И знания здесь зачастую играют второстепенную роль. Гораздо большее внимание при оценке испытуемого экзаменатор может уделить посещаемости студента, его, так сказать, «сочувствию» к предмету, активному участию в обсуждении каких-то вопросов. Да личная симпатия к человеку, наконец! И далеко не всегда знания являются целью при подготовке к экзамену. Поэтому учебник под подушкой является своеобразным отвлечением, попыткой «забыться», что ли. Ты лучше засыпаешь, мозг гораздо продуктивнее перерабатывает усвоенную за день информацию, чем если бы ты перед сном хаотично извлекал из памяти ту же самую информацию.

Наташа застыла. Она даже перестала жевать от изумления. «Ну, конечно! – кричал её внутренний голос. – Специальная акция для детей! Настройка мобильного телефона на функцию «Тихий сон». Чтобы детей не будили по ночам ошибшиеся номером или предупреждения о недостаточном балансе. Блин, надо было до Нового года её продвигать! Но ничего, ещё не поздно. Завтра надо будет обязательно предложить на совещании».

Наташа подняла глаза на Андрея, который с некоторым удивлением смотрел на задумавшуюся жену, и поймала себя на мысли, что все её заботы – только о работе. «А как забавно ты сейчас, наверное, выглядишь, – заметил другой внутренний голос. – С набитым ртом и застывшим на полпути к губам бокалом. И, в конце концов, что это за функция такая, «Тихий сон»? Совсем сбрендила в своём офисе!».

– Ты что-то сказал? – невпопад, первое, что пришло ей в голову, произнесла Наташа, чтобы нарушить неловкую паузу.

– Да, вообще-то… – потерянно отозвался Андрей. – Я просто хотел сказать, что сон – лучший отдых и он позволит тебе расслабиться и быть завтра в тонусе. Я крем для массажа купил…

«Он хочет сделать мне массаж! – наконец-то поняла Наташа и про себя захихикала в ладошки. – Нет, он всё такой же романтичный! Милый мой Андрюшенька… Постой-постой, надо с него чего-нибудь потребовать. А то массажем купить меня хочет».

– У-у, мне надо ещё туфли почистить… – вытянув губки и склонив головку, деланно застенчиво произнесла она.

– Что ты! – замахал руками Андрей. – Ты ляжешь в постель, а я всё для тебя сделаю! Ночь спать не буду!

Наташа сузила веки и заговорщицки приказала мужу:

– Быстро в кровать!!

И через секунду уже сама вприпрыжку летела к спальне. Наташа радостно бросилась в объятия постели и, как маленький щенок, негромко завизжала от удовольствия. Андрей лёг с ней рядом, обнял и стал целовать. В щёки, в губы, в шею. Его прикосновения были легки и приятны. Он ласково гладил наташины бёдра, проводил рукой по спине. От его заботы, от ощущения полной защищённости в крепких, но таких нежных объятиях любимого девушка стала потихоньку засыпать. Его мерные поглаживания, поцелуи так расслабляли, что Наташа уже почти сквозь сон невнятно протянула:

– А массаж?..

Андрей негромко рассмеялся, но спустился на пол, чтобы помассировать любимой ноги. Он выжал из тюбика немного крема, разогрел его в своих руках и стал втирать в наташины ступни, нажимая на пятки и разминая пальцы.

У-у! – от удовольствия протянула Наташа. Сладкое пульсирующее тепло побежало по её стройным ножкам. Андрей чередовал частые нажатия на пятки и приятно-болезненную – так выжимают мокрое полотенце – разминку всей ступни. Он с усилием вращал пальцы ног, кулаком массировал подошву. Это было чудесно. Наташа грациозно выгнулась, вытянула, как кошка лапу, свою руку в сторону и упала щекой на подушку. Андрей шептал что-то ласковое, но что именно – девушка уже не слышала. Размытые звуки хаотично соединялись с картинками прошедшего дня, которые постоянно сменяли друг друга и всё сильней усыпляли Наташу. Ей уже стали являться дремотные видения, когда восприятие действительности не отключилось до конца, но подсознание уже выбрасывает в кровь странные воспоминания и разные невозможные ситуации.

Незнакомый мужской голос негромко произнёс: «Без труда…», после чего истошно заорал: «…ты груда!!!». Наташин мизинец невольно дёрнулся, и девушка вернулась из сна в дремоту. Просыпаться ей совершенно не хотелось, просто её очень напугал этот страшный вопль. Наташа даже была согласна, что без труда она, действительно, груда, во сне это сообщение не подверглось никакой критике. Но теперь её тревожило нечто другое. Ей как будто стало тяжело дышать.

Не открывая глаз, Наташа пришла в себя и ощутила большой груз, который давил на неё сверху. Девушке показалось, что по ней ползёт огромная игуана, но вместо неё оказался хищник пострашнее – муж. Андрей беспорядочно целовал наташины бёдра, гладил ей живот и торопливо поднимался выше.

– Андрей, что ты делаешь? – не поняла сначала Наташа. – Ложись рядом.

Так приятно засыпать на руке дорогого тебе человека.

– Да-да, сейчас, милая! – просопел тот и полез влажными губами к груди любимой. Его руки агрессивно протискивались под наташину спину, а поцелуи уже достигли шеи.

«Чёрт! Да он что – хочет?! – в ужасе подумала Наташа и от этой мысли быстро открыла глаза. – Нет, только не сегодня! Мне спать осталось всего пять часов».

– Андрей. Андрей! – позвала мужа Наташа. – Что ты делаешь?

– Я хочу ласкать тебя, милая! – захлёбываясь от страсти, выдохнул тот и стал неприятно целовать девушку в губы. – Иди ко мне!

Он был похож на семиклассника, который от страха близости первой любви стал больно тискать в углу свою пионервожатую. Его прикосновения из ласковых превратились в разбойничьи. Андрей мгновенно растерял тот шарм, который буквально исходил от него на кухне. Заботливые руки, раньше нежно гладившие наташину ладонь, словно покрылись одной большой сладострастной мозолью.

– Андрюша! – взмолилась Наташа. – Давай не сейчас. Я так устала.

Но супруг не унимался. Он поспешно проник под ночную рубашку, своими горячими пальцами стал тереть наташину грудь. «Лучше б он так ноги тёр!» – с отвращением подумала девушка. Андрей, как пулемётчик, очередями поцелуев выстреливал в тело Наташи, а затем брал передышку, чтобы вдохнуть горячего от его желания воздух. Хорошо хотя бы, что побрился с вечера… Правая рука мужа стремительно опустилась к трусикам, варварски мечась от одной ноги к другой, к животу, к бёдрам, сжимая молочную кожу супруги.

Отказывать ему было уже поздно. Если ярость зверя рождается от голода или опасности, то ярость мужчины – от возбуждения. Быстрее бы только закончилось это жуткое женское испытание.

– Андрей! – сжалилась над мужем Наташа. Он не отозвался, и тогда девушка подняла его голову рукой. – Андрей. Давай ты сделаешь всё сам, я умираю от усталости. Только не забудь «одеться».

Андрей молча кивнул, его глаза сверкнули неостановимым огнём, он вскочил с кровати и полез в выдвижной ящик стола. В полумраке несколько секунд шелестел цветной упаковкой и хлюпал латексом. Затем вернулся к Наташе и поцеловал её в губы. Девушка поспешила отвернуться. Ей ужасно хотелось спать, сон был её единственным настоящим влечением сейчас. Ни на какие другие действия, тем более амурные, у неё совершенно не было сил.

Сверху раздался неприличный рык, Андрей немелодично засопел, задвигался, периодически издавая непонятные звуки. То ли они были обращены к Наташе, то ли отражали его собственные ощущения, но девушку это никак не интересовало. Ей было всё равно, безразлично. Лишь бы поскорей этот грязный боров сделал своё грязное дело и пошёл курить на балкон или в туалет! Где ему удобнее, озабоченному придурку?

Наташа разозлилась не на шутку. Вначале она пыталась расслабиться, но мышцы были напряжены, Андрей делал ей больно. А чем больше распалялся и мямлил это противное «А-а», тем невыносимее становилась эта режущая, колющая боль. Наташа стиснула зубы, приготовилась долго терпеть: так называемый «любимый» всегда был каким-то замороженным. Его надо было постоянно подогревать, как будто ему за шестьдесят.

Тем временем мужчина активно работал тазом, продолжая пыхтеть, как паровоз. Лучше б он так над своими картинами работал, подумала Наташа. «Да что я в нём нашла, в этом недобитом интеллигенте, который живёт за мой счёт!? Чем он такой особенный, а? Полотно в год продаст, этого даже на краски не хватает. Бездельник! – не унималась девушка. – Самые цветущие годы на него потратила, и что? Лежу, как дура, Гремулько!! Что за фамилия, «Гремулько»! Сейчас бы ездила с каким-нибудь бизнесменом на «Майбахе», без кольца на пальце и с нормальной русской фамилией – Быкова! Захочу – останусь, захочу – уйду. Никаких тебе…».

И не успела закончить мысль. Маленьким дракончиком извился Андрей, начал заикаться и, как припадочный, задёргал головой. Всё его тело обмякло, движения почти прекратились. Он тяжело выдохнул воздух и маленьким ребёнком прижался к наташиной груди, невнятно целуя её нежную кожу. «Боже мой! – не поверила своим глазам девушка. – И с этим человеком я живу… Да так только престарелые тигры кончают!». Наташа отодвинула от себя андреев живот, но почему-то смилостивилась: погладила его по голове, сказала: «Молодец! Хороший мальчик!» и отвернулась к стене.

Снова раздались хлюпающие звуки, Андрей вышел из спальни. Пока его не было, Наташа посмотрела на электронные часы, они зеленовато высвечивали «00:47». Девушка угрюмо вздохнула и поставила будильник на 5:30. Спать оставалось меньше пяти часов. Наташа закрыла глаза, поправила волосы. «С утра ещё надо душ принять, – подумала она. – И юбку погладить…». Веки снова открылись, рука лениво потянулась к часам и переставила будильник на 15 минут назад. Андрея по-прежнему не было. Наташа поймала себя на мысли, что вообще не хотела бы его сегодня видеть. Наверное, ей должно быть стыдно за это, но сил на стыд просто не осталось. Она подложила руку под подушку и отключилась.

Неизвестно, как долго Андрея не было в комнате. Он сходил покурить – это совершенно точно. Может быть, выпил бокал вина. А, скорее, рюмку коньяка: он всегда держал в холодильнике початую бутылку чего-нибудь крепкого. Наташа уже не думала, чем он занимался. Даже его возвращение она ощутила смутно, как будто это была уже часть её сновидения. Как будто совсем другую женщину он сейчас обнимает, целует в шею, прижимается к ней животом. Наташа не отдавала себе отчёта в том, что происходит. Уже детская колыбельная ароматным дынным дымком клубилась в её душе.

Сначала радостно пели дети. Пели рождественские песенки и потрясали многочисленными бубенцами. Затем неизвестная оперная певица исполняла арии на итальянском. Пела она недолго: скривила гримасу удивления, вытянула губы бантиком и стала противно-ритмично плеваться звуками. «Ту-ту-ту! Ту-ту-ту! – плевалась она. – Ту-ту-ту!». Это так сильно раздражало Наташу, что она открыла глаза, чтобы проснуться и заснуть в другой, более приятный сон.

Пение, однако, не стихло. Только теперь из оперной партии звуки превратились в скрежещущий звон будильника. «Ту-ту-ту! Ту-ту-ту!» – пищал он и светился фосфорными, безжизненными цифрами: «05:15». Наташа выключила сигнал. В следующее мгновение минута перескочила на 16-ую. Сзади недовольно ворочался Андрей, невнятно повторяя какие-то животные стоны. Рефлекторно почавкав губами, он отвернулся и уткнулся лицом в подушку.

«Господи! – молилась Наташа. – Как же я хочу спать! Какая рань, темно ещё!!». Девушка опустила глаза вниз, полежала в таком положении несколько секунд, но затем шлёпнула себя по щекам и заставила немедленно встать.

Сознание быстро вернулось к Наташе. Мозг, как включенный компьютер, стал кидаться разными мыслями:

что надо торопиться, ты уже опаздываешь;

что прежде всего нужно помыть голову, она будет долго сохнуть, а на улице зима;

что до этого надо поставить чайник, чтобы кофе был горячим;

что на флешку нужно скинуть заархивированный файл на случай, если на работе, не дай Бог, полетит жёсткий диск.

Со скоростью муравейника десятки команд роились в наташиной голове, которая с утра постоянно гудела от недосыпанья, и девушка сама бегала по квартире, как муравей. В шесть часов уже должна прогреваться машина, а осталось всего тридцать семь минут. Спасало только то, что ощущение предстоящего испытания выбрасывало в кровь адреналин, и Наташа делала всё быстро и чётко. Шампунь, чашка кофе, зубная паста, тушь, блеск для губ. Что ещё? «Юбка!!! Чёрт подери, надо было сначала включить утюг!!!». Гладильную доску пришлось бы доставать из платяного шкафа в спальне. Долго и шумно. Девушка быстро убрала всю посуду с обеденного стола, протёрла его сухой тряпкой и постелила покрывало со стиральной машинки. Утюг, к счастью, нагрелся почти сразу. Пара минут – и шёлковая бархатная юбка была как новенькая.

Розовое кружевное бельё, чулки в мелкую сетку, блуза нежно-кремового тона и строгий бордовый костюм с юбкой. Короткая куполообразная шубка. «Последний штрих, – любуясь на себя в зеркало, напела Наташа и защёлкнула хвост элегантной заколкой, – и я неотразима…». Немножко пофлиртовала с собой в зеркале и кокетливо направилась к выходу. И уже занесла ножку над туфлей, как раскрыла глаза и заскрипела зубами.

– Сволочь! – со злостью прошипела она. – Бездельник грёбаный!

Перед ней на полу стояли мокрые от растаявшего снега туфли.

– Ты ляжешь спать, а я всё за тебя сделаю, так? Ты бы лучше за собой в туалете смывал, свинья! – шёпотом, но с яростью ругалась Наталья. – Каких тебе детей, если ты за собой-то убирать не умеешь! Коз-зёл!

Девушка двумя пальцами подняла правую туфлю, на ковёр упало несколько капель воды. На подошве виднелась грязь, а носок был весь сырой. Изрыгая про себя проклятия на мужа, Наташа зашла в ванну и чуть влажной тряпкой отчистила каблук и подошву. Насухо протёрла туфлю изнутри и снаружи. Вернулась за левой, проделала то же самое. В прихожей обулась, ноги сразу промокли и замёрзли. И как сейчас идти по улице?

В зеркале отразилась недовольная наташина гримаса. Говорят, примета плохая, если вернёшься и не посмотришь на себя в зеркало. Наташа заметила на комоде флакон «L’eau par Kenzo» и вздрогнула от страха от одной мысли, что могла не подушиться перед отъездом на столь важное мероприятие. Бросила флакон в сумочку и заметила в ней ярко-алую помаду, которую ей подарил Андрей. Цвет ей не очень нравился, она хотела отдать её кому-нибудь из подруг, но в последнее время, естественно, было не до этого. Наталья достала помаду, открыла её и с лёгкостью написала на зеркале: «Celerius elephanti pariunt!» (Быстрей только слоны рожают! лат.). Сунула остаток в любимый берет супруга и захлопнула за собой входную дверь. На часах было без двух минут шесть.

Сбегая по лестнице, Наташа отчего-то вспомнила Губкина, Всеволода Борисовича, преподавателя древних языков в Институте управления. Рассказывали, что он на дому учил ещё отца ректора и только поэтому так долго оставался при своей должности. Девушка никогда не понимала, зачем он приходит и что говорит. Но, будучи педантичной исполнительницей, все его лекции записывала и выучивала наизусть. Однажды она спросила его: какую пользу латынь может принести в менеджменте? Всеволод Борисович, получивший контузию на войне, но из ружья бивший белку в глаз, заторможенной речью стал что-то объяснять, крутить свои рыжие усы и хлопать глазами, как рыба. А в конце заметил: «Поверьте мне, сударыня, хотя бы один раз – но латынь пригодится…».

«Не соврал, чудак!» – весело подумала Наташа уже на улице и сняла машину с сигнализации. Пока грелся двигатель, девушка установила температуру кондиционера, включила радио «Сити», дважды в час сообщавшее о пробках, и долго смотрелась в зеркало. Макияж был безупречен, да и настроение хорошее. День предвещал большие победы, и Наташа горячо верила, что сегодня ей обязательно должно подвести. Тепло и приятно засосало под ложечкой, и девушка поставила «автомат» в положение «Drive», включила ближний свет и тронулась с места.

В столь ранний час машин на дороге было немного. Горящие фонари на фоне совершенно чёрного неба придавали просыпающемуся городу некий таинственный шарм. Путь до работы занимал минут сорок. Этого времени вполне хватало, чтобы просто отвлечься от всех предстоящих испытаний, отключить свой мозг и получить удовольствие от вождения. Наташа свернула в центр и полетела по просторному проспекту. Кое-где уже стали появляться скопления автомобилей, но пяти полос в одном направлении вполне хватало, чтобы не задерживаться ни на минуту. Наташе это даже нравилось. Обстановка напоминала ей детскую компьютерную игру, в которой нужно объезжать различные препятствия. Ничего проще и приятней, наверное, и быть не может: руль вправо – вперёд, руль влево – вперёд. Полдюжины светофоров, и до офиса рукой подать.

Парковка «Флагман-телеком», несмотря на ранний час, была заполнена почти наполовину. Из машин торопливо выходили сотрудники центра. Многие попутно разговаривали по телефону, нервничали, доставали с пассажирских сидений сумки с ноутбуками и папки с документами. Наташа заняла своё место, отстегнула ремень безопасности и вышла из машины.

– Назаров! Все вопросы к Назарову! – кричал в трубку мужчина в светло-синем костюме. – Что? Я тебе повторяю, проект утверждён на Совете ещё двадцать седьмого декабря. Какие изменения?.. Нет, этот вопрос может решить только Назаров, связывайся с ним…

Мужчина направился ко входу, его голос стал постепенно стихать. Нервозная обстановка передавалась и Наташе. Лёгкое сомнение пробежало по дну её души: а всё ли мы сделали правильно? достаточно ли мы проработали проект? не допустили ли каких-то грубых ошибок?

Девушка зашла в здание центра. Поднялась на лифте на третий этаж. Внутри уже вовсю кипела офисная жизнь. В стеклянном коридоре рядом с лестницей двое мужчин у кофейного аппарата рассматривали диаграмму, спорили и глубоко затягивались сигаретами. На ресепшене Кузьмичёв, один из замов финдиректора отдела, старый похабник, приказывал Вере, чтобы, когда придёт Валуев, он срочно – «слышите меня: срочно!» – явился к нему. Наверняка, снова какую-нибудь махинацию вертят.

– Наталья Игоревна! Наталья Игоревна! – раздался сзади звонкий девичий голосок. Это была Света, стажёрка по компьютерной вёрстке. Она работала в компании около двух месяцев. – Здравствуйте!

– Здравствуй, Свет! – Наташа шла к себе в офис, помощница семенила рядом.

– Наталья Игоревна! Начали готовить проекционный зал. Виктор Петрович просил Вас подойти к нему, когда Вы появитесь.

– Спасибо, я сейчас зайду. Напомни всем ещё раз: в семь часов – собрание у меня в кабинете.

Света отстала, а Наташа стала выуживать из сумочки ключ от своей комнаты. Открыла стеклянную дверь с жалюзи, включила свет. На столе высокими стопками лежали бумаги. Вращающееся кресло было аккуратно задвинуто, вентилятор с грустью смотрел в пол своим единственным чёрным глазом. Девушка положила сумочку на стол, носком туфли включила компьютер. На мониторе висели клеящиеся листки с заданиями на сегодняшний день. Наташа быстро пробежала по ним взглядом, несколько раз утвердительно кивнула головой. Сняла полушубок, повесила его на крючок. Часы показывали 6:51. Оставалось время, чтобы зайти к Кубанцеву и оценить проекционный зал.

Наташа вышла из офиса и поспешила на второй этаж. Не имело смысла ехать на лифте, поэтому девушка спустилась по лестнице. Мужчин у аппарата уже не было, их место заняли три девушки из информационного отдела. По роду деятельности Наташа редко с ними общалась, поэтому мельком поздоровалась и проследовала дальше.

На втором этаже обстановка была совсем иной. Это была зона презентаций, проведения переговоров, оформления важных документов. Собственно, здесь было только пять офисов: генерального директора Рязанцева, его заместителя Бухонова, председателя Совета директоров Самсонова, управляющего региональными отделениями Поликарпова и руководителя отдела по инновационным технологиям в сфере сотовой связи Филиппова. К слову сказать, последний – сын владельца крупного компьютерного холдинга – редко появлялся на работе. В своё время Филиппов-старший сильно выручил Рязанцева, и тот отблагодарил его созданием специально для его отпрыска новой, никогда не существовавшей прежде должности. С тех пор Филиппов и Рязанцев – большие друзья и сотрудники по бизнесу.

Никогда, однако, здесь не было безлюдно. В проекционном зале постоянно разрабатывались различные презентации, устраивали приёмы гостей. Сотрудники несли свои отчёты и документы на подпись «главному» или его помощникам. Начальники отделов, приходившие со своими докладами, выспрашивали у секретарш о настроении шефа. В общем, кипела обычная суматошная жизнь, которой наполнено существование любого офисного центра.

Дверь в проекционную была открыта. Оттуда доносился зычный бас Кубанцева. Он исполнял обязанности главного организатора мультимедийных проектов и был, в общем, человеком весёлого нрава, но обязательный и исполнительный. В высшей степени профессионал. В свободное время даже умудрялся снимать документальное кино.

– Доброе утро, Виктор! – Наташа направилась непосредственно к нему. Ещё несколько сотрудников настраивали проектор и разбирались с мониторами. – Как у тебя дела?

– Наташ, – высказал своё восхищение Кубанцев, – ты, как всегда, великолепна! С программами и роликами всё в порядке.

Мужчина подвёл девушку к ноутбуку и продолжил:

– Все файлы запускаются отлично. Сам проверял вчера ночью и сегодня утром. – Кубанцев отхлебнул энергетика. Наташа отметила про себя, что он находится в состоянии, как бы сказать, творческого полёта, что, впрочем, было ему свойственно очень часто. – Расположены все в той последовательности, которую ты сама утвердила, но это ты уже видела. Минут через… пятнадцать закончим установку буков на столы, всё подключим, всё будет работать, как часы. Если что не так – один твой жест, я появляюсь и всё исправляю, об этом даже не волнуйся. Теперь смотри сюда. Вот здесь – основной стабилизатор на всю локалку. Я его так расположил, чтобы провода в принципе никто не мог задеть. Но на всякий пожарный: вот эта площадь, от угла зала до вот этой ступеньки, – это запретная зона, terra incognita, как хочешь называй. Чтобы сюда никто даже не приближался. Так.

Кубанцев взял Наташу под локоть и отвёл к кафедре.

– Места для выступления, как ты и хотела, на небольшом возвышении. Микрофоны работают, включим их в начале презентации. Так, что ещё? – Виктор почесал шею. – Ну, да. Движения стилоса по дисплею точно повторяются на большом экране, это понятно… У-у. Пожалуй, всё. Нам нужно максимум полчаса, чтобы нанести последние штрихи, я лично всё проверю, техника тебя не подведёт. Зуб даю.

Кубанцев улыбнулся идеальной голливудской улыбкой и, не сказав больше ни слов, скрылся за ширмой. Когда Наташа выходила из зала, послышался его приглушённый голос: «Зачем здесь стул стоит? Отнеси его в подсобку!». «Началось», – со страхом подумала девушка и поспешила наверх.

Переговоры были назначены на восемь часов утра. После собрания в наташином кабинете оставалось минут пятьдесят, чтобы всё в последний раз перепроверить и быть готовым к встрече с партнёрами. Однако все понимали, что начальство, скорее всего, задержится, и это ожидание сильно тяготило разработчиков проекта.

Почти в половине девятого к главному входу подъехал «Мерседес» Рязанцева, а за ним ещё несколько машин представительского класса. Гендиректор лично подошёл к каждому гостю и всем четверым улыбаясь что-то сказал, указывая ладонью на здание «Флагман-телеком» центра. Боссы вошли внутрь, и из стеклянного перехода между этажами их было уже не увидеть. Началась самая настоящая суматоха. И, чтобы она не переросла в панику, Наташа взяла напутственное слово к товарищам:

– Тихо! Спокойно! Не переживаем. Мы все готовы на сто процентов. Надо просто смириться с тем, что часа через четыре всё будет позади. Всё в порядке. С Богом!

У самой девушки кровь молотом била в висках. Бешено и громко стучало сердце. Даже руки немного тряслись от того невероятного волнения, которое испытывала Наташа. Минута ожидания казалась равной трём. Самым мучительным было угадывать, в какой именно момент из кабинета выйдет Сергей Михайлович Рязанцев с президентами других компаний и жестом укажет ей начинать презентацию. Наконец, дверь его офиса растворилась, и навстречу авторам проекта вышел сам Рязанцев. Рядом с ним шествовали незнакомые девушке бизнесмены.

– Господа, познакомьтесь с мозговым центром нашего проекта. – Сергей Михайлович указал ладонью на Наташу. – Наталья Игоревна Громова.

«Господи, Громова! – залепетала от счастья девушка. Рязанцев постоянно путал имена и фамилии своих подчинённых, но нынешняя его ошибка была как нельзя кстати, просто бальзам по сердцу. – Он не выдал моей дурацкой фамилии! И теперь я не выгляжу, как дурочка! И никто из директоров не рассмеялся! Ух, теперь я им всё та-ак презентую!!».

Рязанцев тем временем вёл начальников в проекционный зал, попутно рассказывая чепуху о четырёхъядерных компьютерах «Apple», якобы установленных у всех сотрудников центра. Гости заняли места для очень важных персон, разработчики проекта быстро сориентировались в обстановке, а Сергей Михайлович продолжал улыбаться и произносил приторные речи.

Наконец, презентация началась. Наташа поприсутствовала собравшихся. Волнение постепенно угасало, и девушка чувствовала себя всё более уверенно. Что было причиной этому – перепутанная Рязанцевым фамилия «Громова» или, действительно, безукоризненная подготовка проекта, – но Наташа неожиданно поняла, что наступил час её триумфа, звёздный час её служебной карьеры. Она раскрепостилась, даже употребила шутку, в которой сомневалась, произносить её или нет. Но директора заулыбались, начали весело переговариваться между собой, и Наташа поняла: предложение будет принято!

Вторым к микрофону подошёл начальник аналитического отдела центра Максим Глаголев. Он стал приводить десятки статистических выкладок, иллюстрируя их демонстрацией на проекторе. Максим был грамотным спикером и каждые три-четыре минуты делал важные выводы из своих построений. Наташа внимательно следила за реакцией слушателей. Начальники не засыпали, наоборот – даже делали пометки в своих блокнотах и периодически искали нужную информацию в установленных перед ними ноутбуках. Глаголев, несомненно, производил на них хорошее впечатление.

– Анализ мониторинга пожеланий клиентов «Флагман-телеком» позволяет говорить о целесообразности внедрения обсуждаемого проекта, – подводил итоги Максим. – По расчётам нашего отдела, эксклюзивность предоставляемой функции позволит увеличить интерес к нашему оператору на 15–18%. Окупаемость и прибыльность проекта будут зависеть от соглашений по процентным ставкам с вашими компаниями. Конкретно о деталях этих договорённостей расскажет руководитель проекта Наталья Игоревна…

Наташа сжала от ярости кулаки и посмотрела на Максима испепеляющим взглядом. Тот, видимо, понял причину её реакции и исправил интонацию:

– Расскажет Наталья Игоревна.

«Слава Богу!» – подумала Наташа и приступила к изложению содержания проекта. Идея была удивительно проста: сделать телефон портативным аппаратом с расширенными возможностями использования собственного лицевого баланса. Другими словами, предоставить клиенту услуги по оплате всего, что связано с деньгами. Покупки в магазине через счёт абонента, оплата жилищно-коммунальных услуг, штрафов ГИБДД, обналичивание средств с баланса через банкоматы и многое-многое другое. Выгода от подобного предложения была очевидной. Когда «Флагман-телеком» окажется эксклюзивным оператором, предоставляющим спектр всех этих услуг, его прибыли возрастут не только из-за притока новых клиентов, но и с процента, предоставляемого компаниями-сотрудниками.

– Например, – обратилась ко всем присутствующим Наталья, но было понятно, что адресат её словесной иллюстрации – директор «Русского банка развития» Карсавин. – Инспетор ГАИ выписывает Вам постановление о нарушении определённой статьи кодекса об Административных правонарушениях, предусматривающей штраф. Сегодня для оплаты этой суммы Вам необходимо лично явиться в отделение банка, заполнить нужную форму и простоять очередь в кассу, после чего отвезти квитанцию в управление инспекции. В результате внедрения проекта оплата штрафа будет осуществляться отправкой сообщения с указанием реквизитов. Сумма штрафа снимается со счёта абонента, плюс к этому дополнительно взимается установленный процент за услугу, который распределяется между оператором связи и банком-сотрудником в пропорциях, закреплённых сегодняшними соглашениями. Кроме того, участие в проекте одного оператора и одного банка значительно повысит процент взаимообогащаемого притока клиентуры.

Проект существенно расширял области финансового соприкосновения «Флагман-телеком» и нескольких других крупных компаний. Эта часть презентации вызвала у деловых гостей наибольший интерес. Директора задавали Наташе множество вопросов, на которые она отвечала чётко, со знанием дела. Было видно, что даже малейшие нюансы проработаны ею в совершенстве за несколько месяцев подготовки проекта. Наконец, девушка вытащила из рукава главный козырь компании: она объявила о факте заключения договора о поставках новой модели многофункциональных телефонов с японской фирмой-производителем. Всего через полтора года эта модель будет представлена на отечественном рынке исключительно «Флагман-телекомом».

– Вкупе с достигнутыми сегодня соглашениями, – заметила Наталья, – эксклюзивная продажа первого в Европе телефона подобного функционального уровня позволит повысить совместные прибыли по предоставляемым сотрудниками услугами на 550–600 миллионов долларов только за первый год.

К микрофону вышел начальник финансового отдела Владимир Афиногенов и стал демонстрировать на проекторе различные графики, подтверждающие наташины прогнозы. Он был уверен в себе, держался твёрдо, по-мужски. А главное – его выкладки подтверждались самыми точными расчётами. Наталья по-прежнему пристально наблюдала за четвёркой директоров и вставляющим редкие реплики Рязанцевым. Из благодушных и довольных боссов они превратились в скурпулёзных финансистов. Щурили глаза, теребили пальцами губы, подставляли кулак под подбородок. Сейчас они больше всего напоминали волков в строгих костюмах, их занимала только прибыль.

Выступление Афиногенова оказалось самым долгим. Наталья думала, что четырёх часов хватит на обсуждение всего проекта, но один Владимир говорил уже больше двух. Исход битвы решался отнюдь не в самой идее, поймала себя на мысли Наташа, – только цифры занимали этих бонз отечественного бизнеса. Девушка снова засомневалась: всё ли они продумали? Может быть, их группа уделила мало внимания экономической составляющей проекта?

Ещё через тридцать минут «допрос» Афиногенова был завершён. Страшно волнуясь, Наташа подошла к микрофону и невнятно сообщила, что проблема защиты электронной информации – важнейшая составляющая проекта и сейчас со словом выступит специалист центра по информационным технологиям Леонид Троцкий. Директора рассмеялись и вчетвером заговорили друг с другом, обсуждая, по всей видимости, интересную фамилию специалиста. Наташа чуть не схватилась за сердце. Неужели она выразилась смешно? Со страхом посмотрела на Рязанцева. Тот широко улыбался, участвуя в обсуждении с сотрудниками, затем поймал наташин взгляд и показал ей поднятый вверх большой палец левой руки. «Он доволен!» – не зная себя от счастья и облегчения, поняла девушка. Сзади к ней незаметно подкрался Кубанцев.

– Ты попала в самую точку! – зашептал он Наташе на ухо. – Ты видела, они размышляли. Они сомневались. Надо было разрядить обстановку. Теперь, после твоей шутки, они у тебя крючке. Ты сделала это. Умница!

Водоворот эмоций поднялся у Наташи со дна души. «Неужели всё? Неужели победа? Нет-нет, не торопись, подожди». Леонид Троцкий выступал с прекрасным докладом. За месяцы работы он даже запатентовал несколько изобретений в сфере информационных технологий по защите личных данных абонента и его лицевого счёта. Пробил его час. Но боссы, казалось, уже всё для себя решили. Они обменивались шутками, улыбались. Наташа заволновалась, как бы выступление Троцкого не затянулось сверх меры, но мог их просто усыпить своими непонятными терминами. Жестами девушка стала показывать компьютерщику, чтобы он заканчивал, и даже показала кулак и стукнула указательным пальцем о часы. Леонид удивился, но за три минуты подвёл итоги и поблагодарил за внимание.

На несколько мгновений в зале воцарилась пугающая тишина. Только со стороны стола для важных гостей раздавался громкий шёпот Рязанцева. Он закрыл свой ноутбук, наклонился над бумагами и стал объяснять коллегам свою позицию и активно жестикулировать. Начальники закивали головами, после чего поднялись и произнесли слова благодарности за презентацию. Рязанцев быстро отвёл их в свой кабинет, и грозное ожидание нависло над разработчиками проекта.

Директоров не было минут пятнадцать. Вышли они радостные, весёлые, жали друг другу руки  и улыбались. Рязанцев торжественно объявил о подписании контрактов с партнёрами, а Колобнев (заместитель Филиппова-младшего, который за него внедрял все проекты, связанные с интернет-провайдерами) попросил всех собраться для общей фотографии. Карсавин за время пребывания в кабинете раскраснелся, от него покровительственно пахло коньяком и лимоном.

После фотографии Рязанцев повёл гостей по этажам, предварительно обратившись к Наташе:

– Наталья Игоревна! Хорошая работа, поздравляю. Единственная просьба – после обеда зайдите в комнату 203 во втором крыле, не здесь. Там нужно будет утвердить проект ваших дизайнеров. Пока отдохните, – и подмигнул ей глазом.

После ухода гостей разработчики стали прыгать и кричать от радости. К Наташе подбежали и Кубанцев, и Афиногенов с Троцким, и Глаголев. Маленькая Света поздравила девушку с успехом. Кубанцев из-за кулис достал шампанское и коньяк, появились пластиковые стаканчики. «Давайте отметим! – раздавались голоса с разных сторон. – Отпразднуем! Выпьем». Наташа тоже выпила шампанского, ей было весело и хорошо.

– Наталья Игоревна, где отмечать будем? – спросил кто-то из присутствующих.

– Да, где? Наталья Игоревна? – отовсюду поддержали предложение дружные голоса.

– Ой, я не знаю… – засмущалась девушка. – Давайте решим вместе. У кого опыта больше?

Все стали перебивать друг друга, махать руками, выкрикивать «нет-нет-нет, давайте не там!». А Наташа решила не откладывать поручение шефа в долгий ящик и направилась к выходу. И никто, кроме стажёрки Светы, не заметил её исчезновения.

– Наталья Игоревна, вы куда? – наивно спросила она.

– Я в 203-ю, Свет. В другое крыло. Я быстро.

Кубанцев заметил возвращающуюся Свету и поинтересовался, куда пошла Наташа.

– Скоро вернётся, – ответила та. – Она в 203-ей.

Наташа летела во второй корпус на крыльях счастья. Она столько пережила за последние несколько часов, так сильно волновалась за исход дела, что теперь огромный валун упал с её души. Это был, пожалуй, главный день в её жизни. Шампанское немного ударило ей в голову. По ходу презентации у неё немного повысилось давление, поэтому девушка чувствовала себя сейчас одновременно и уставшей, и отдохнувшей. Вены на руках вздулись, обручальное кольцо неприятно давило. Наташа сняла его и размяла гудевший безымянный палец. Голова закружилась от переполнявших её эмоций.

Двести третий кабинет находился в самом конце коридора. Девушка весело постучала в дверь, стремительно вошла внутрь и резко остановилась. Перед ней на кожаном кресле сидел красивый темнокожий мужчина лет двадцати восьми – тридцати. Он читал документы, и, когда поднял на Наташу глаза, золотая оправа его элегантных очков игриво отразилась попавшим на неё светом.

– Добрый день! – с удивлением произнёс мужчина.

«У-у!!» – оценивающе протянула Наташа, а вслух ответила:

– Здравствуйте! Я Наталья. Руководитель проекта сотрудничества с четырьмя крупными компаниями.

– А! – с заметным французским акцентом произнёс мужчина и встал с кресла. – Я кое-что слышал про вашу работу. Меня зовут Себастьян, я возглавляю независимый экспертный совет по продвижению дизайнерских проектов. Очень приятно! Проходите.

– Мне тоже… – обворожительно промурлыкала Наташа.

Себастьян приятно поцеловал ей ручку. «Слава Богу, кольцо сняла!» – подумала девушка и поправила томные от духов пряди волос.

– А Вы француз?

– Да. Я родился во Франции. Моя мать француженка, а отец из Чада. Но теперь я гражданин России. Живу здесь уже больше трёх лет.

– Наверное, нелегко было в первое время? – Наташе хотелось подольше оставаться в обществе этого выхолощенного, элегантного денди. К тому же он был одет в превосходный чёрный костюм с синим галстуком и источал аромат дорогого парфюма, что вкупе с его экзотической внешностью составляло мощный коктейль мужской силы и обаяния.

– Да. Но к холоду я привык быстро. Гораздо сложнее было выучить язык.

– Но Вы прекрасно говорите по-русски. Себастьян…

– Спасибо! Но есть многие слова, которых я не понимаю. У меня есть портативный КПК с переводчиком. Вчера я услышал, как двое людей спорили, что лучше: водка или «Боровинка». Я ввёл это незнакомое мне слово в программу, и она выдала мне… Вот, посмотрите: «“Боров инка” – кастрированный кабан, откармливаемый на мясо представителем крупнейшего в доколумбовой Америке племенного союза».

Наташа не смогла сдержать смеха.

– Извините, пожалуйста! «Боровинка» никак не переводится, это название русской настойки.

Себастьян засмущался и вытянул губы:

– О, спасибо! Я не знал этого. Мне позвонили, что Вы защитили проект, – сменил тему француз. – Не будете ли Вы на меня обижены, если я предложу Вам отпраздновать это важное событие.

Договаривая фразу, Себастьян открыл бар и достал оттуда бутылку «Martell» XO и два пузатых фужера.

– Простите меня, у меня нет лимона, но есть шоколад.

Не успела Наташа ничего ответить, как фужеры были наполнены и один из них девушка уже держала в руке. Себастьян отломил плитку и передал Наташе.

– Это французский коньяк, очень хороший. Наталья! Поздравляю Вас с утверждением проекта. Вы очень красивая девушка, я желаю Вам всего самого лучшего.

Наташа удивлённо округлила загоревшиеся глаза, польщённо улыбнулась и звонко чокнулась с Себастьяном. Коньяк был, может, и французский, но какой-то невкусный. Слишком ароматный, что ли. Девушка быстро откусила кусочек шоколада и вдохнула воздуха.

– Крепкий, – смогла она произнести единственное слово.

– По русскому обычаю, в честь знакомства, – начал Себастьян и неожиданно поцеловал Наташу в правую щёку, – троекратный поцелуй. – Затем в левую и снова в правую.

Галантный француз предложил взять пустой фужер, но Наташа почему-то не торопилась его отдавать. Их руки соприкоснулись, почувствовали тепло и трепет друг друга. Девушка посмотрела в глаза Себастьяну, тот слегка наклонил голову, артистично поднял брови и… медленно прикоснулся к наташиным губам. Из лёгкого нежного – одним словом, французского – поцелуй становился страстным, горячим. Упругий язык Себастьяна ласкал наташин, она покусывала его губы.

Крепкая рука обхватила Наталью за талию, стала гладить спину, шею, спустилась до бёдер и ягодиц. То ли шампанское окончательно ударило девушке в голову, то ли уже начал действовать коньяк, но она вцепилась в Себастьяна, как в последнего мужчину на земле. Его прикосновения были такими надёжными, нежными. Он крепко прижал Наташу к себе, и она почувствовала, что в нём бурлит настоящая африканская, животная кровь.

Себастьян гладил наташины ягодицы, то притягивая девушку к себе, то как бы поднимая её на себе. Наташа почувствовала тепло между бёдрами. Когда Себастьян впервые погладил её там, томная влага покрыла изнутри трусики, кожа загорелась, затрепетала.

– Сюда-ах… могут войти… х-ха…

– У меня есть ключ, – успокоил её Себастьян. – Причём не только от двери.

Он с силой прижал Наташу к себе, и та от удовольствия резко выдохнула.

Француз достал из выдвижного ящичка ключ и запер им дверь. После чего отодвинул со стола бумаги и усадил туда девушку.

– Ты очень красивая, – шептал он ей на ухо. – И элегантная. Ты со вкусом одеваешься… А как ты раздеваешься?..

Себастьян расстегнул наташин деловой костюм и изящно снял его. Страстно поцеловал в губы, поглаживая её ноги и живот. Развязал галстук, скинул с себя пиджак и рубашку. Наташа никогда не видела такого накаченного мужчину. Сильные плечи, мощная грудь, каменный пресс с кубиками. Да его талии многие женщины позавидуют!

Девушка сняла с себя блузку. Себастьян обнял красавицу за плечи, стал гладить спину, целовать шею и грудь. Наташа дрожала от удовольствия, прижимала любовника к себе, проводила пальцами по коротким стриженым волосам. Через минуту француз уже сотрясал стол методичными движениями. Наташа пыталась сдерживать себя, но вскоре застонала, стала кричать от сладкой и радостной боли, легла на стол, скинув на пол все бывшие там документы. Себастьян томно рычал, горячо дышал, подбодрял девушку ласковыми французскими словами.

«Господи! Да он настоящий бык!!!» – мотала головой Наташа и всё повторяла: «Ах!», «А-ах!!».

Сладкая волна удовольствия уже спускалась ниже живота. Девушка умоляла: «Да! Да! Ещё!!!». Себастьян поласкал языком наташину грудь, обхватил её бёдра и был готов к последнему, решительному штурму, как снаружи послышался голос Кубанцева:

– 203-й? Это, кажется, здесь. Наталья!

Открылась дверь кабинета, но на пороге появился Андрей.

«Чёрт!!! – пришла в ужас Наташа. – Откуда он здесь?!!». Она ожидала, что сейчас начнётся война, по крайней мере, драка, потасовка, но вместо этого Андрей спокойно произнёс:

– Дорогая, ты уже спишь?

От абсурдности вопроса Наташа округлила глаза. Она лежала на кровати в своей уютной спальне. Узкий дверной проём освещался лампочкой из ванной. На пороге стоял тёмный силуэт Андрея.

– Ты… – разозлилась на него Наташа. – Да ты… Слон беременный!

И отвернулась к стене. Андрей открыл от изумления рот и застыл на месте. С мокрой тряпочки на бордовые туфли капала вода. Часы зеленовато показывали «00:47».

Читать далее — Кампай!

К оглавлению повести Пять звёзд