Это — сон №98 из собрания сновидений Михаила Кожаева
Согласно весьма правдоподобной теории, некоторые сны, которые длятся в сознании спящего долгие часы или даже дни, на самом деле есть результат какой-то секунды, в которую мозг успел вложить свою причудливую интерпретацию событий прошедшего дня или текущих в данный момент явлений. Не могу утверждать это наверняка, но очень похоже на истину, что следующий сон стал результатом какой-то доли секунды, за которую сознание успело создать целую историю. И пускай она не удостоится театральной постановки, но, по крайней мере, в ней присутствуют повороты сюжета и парочка неординарных идей. Итак…
Снится мне заснеженное поле за деревней. За мной гонятся две огромные свиньи. Однако рядом, как нельзя кстати, оказывается бравый чёрный конь, на которого я немедленно вскакиваю и требую скакать от преследователей. Однако тот резонно спрашивает:
– А что мне за это будет?
Я отвечаю, как если бы передо мной, точнее – подо мной, был сварливый таксист:
– Ставка в двукратном размере! – видимо, я подразумеваю двойную цену.
Конь, очевидно, понимает мою фразу так же и соглашается воинственным ржанием, после чего резво берёт с места в карьер. При этом я ощущаю себя героем романа Акунина, который скрывается от погони покушающихся на его жизнь наёмников.
Мы подъезжаем к задворкам деревни, и согбенная старушка выходит к нам навстречу из своего двора, держа в руках оглобли. Они расписаны красно-белыми цветочками на декоративный русский манер. Ещё издалека – а мы же движемся на приличной скорости – старушка приказывает нам вспахать её поле. Причём она не говорит это, поскольку на большом расстоянии мы вряд ли бы её услышали, даже если бы она кричала во всё горло, – а подаёт нам мысленный сигнал, детализируемый также позой и жестами властной поселянки.
На её приказ, тоже с помощью ментальной связи, мы с конём отвечаем, что были бы рады, но вот только мы сейчас скачем от погони и никак не можем помочь. Может быть, если бабушка согласится принять нас завтра… Однако мы не успеваем отправить мысленное сообщение, как старушка поднимает ладонь, и оглобли набрасываются на коня и виснут у него на шее. Не успевает мой спаситель увернуться или сбросить ярмо, как оглобли изящным образом переваливаются назад, в их естественное положение.
Осознавая осложнение ситуации, конь спрашивает меня во второй раз:
– Теперь-то почему я должен убегать от преследователей?
Я отвечаю ему твёрдо и почти торжественно:
– Ставка – в восемь раз!
В знак согласия конь прибавляет ходу и даже с оглоблями поверх нас обоих доставляет меня, как ни странно, в свинарник. Я не успеваю собраться с мыслями и перевести дух, как внутрь забегают те две свиньи, которые гнались за мной. Обе они неестественного, насыщенно-красного, даже воспалённого цвета. Они забегают и начинают ходить передо мной по-военному сурово и беспощадно. Я перевожу взгляд в другую сторону и вдруг замечаю курочку размером с яйцо. Она неподвижна и выглядит уставшей, однако лишь в ней я замечаю единственный исход для спасения. Курочка, видимо, понимает это и, открыв клюв, очень громко кричит совершенно человеческим и притом очень знакомым мне голосом:
– Маня! Маня!
Я просыпаюсь и, не успев ещё окончательно прийти в себя, осознаю, что кричат не во сне. Оказывается, вечером я лёг спать раньше обычного. В то время как родители, с которыми я тогда жил, ещё смотрели телевизор. По одному из каналов показывали шоу, в котором звёзды спорта, эстрады и телевидения танцевали то ли парами, то ли поодиночке. Шоу примерно так и называлось – «Танцы со звёздами». Так вот когда во сне курочка размером с яйцо спасала меня от агрессии двух огромных свиней, то воплем радости огласила наш дом не кто иная, как моя мама, которая таким образом отпраздновала победу в указанном шоу своей любимицы Марии Ситтель, ведущей вестей.
– Маня! Маня! – не в силах сдерживать порыв счастья, кричала мама, и враждебные свиньи в мгновение ока растворились в темноте моей комнаты, покуда я ошарашенно смотрел по сторонам и судорожно дышал.
Возвращаясь к началу истории, я лишний раз готов допустить, что, когда мама первый раз упомянула «Маню», мозг только приступил к генерации сновидения. Зато до повторения возгласа во сне уже успели промелькнуть казавшиеся столь долгими погоня и мысленный разговор со старушкой. И курочка размером с яйцо превратилась в финал или, лучше сказать, будильник этой полусекундной эпопеи.
04.03.2006