Снился мне ночью загадочный сон:
Я – офицер, шахматный слон.
Лицо короля побелело, как лён,
В его королеву я тайно влюблён.

Кони врага, как мрамор, черны,
Топчут копытами землю страны,
В которой я вырос, которой служу,
В которой привили мне злобу к ножу,

Но время, к несчастью, настало войны,
Взгляды солдат кровью полны.
Чёрная пешка звенит тетивой –
Белый король ранен стрелой.

Перебегаю пустые поля,
Собою закрою я короля.
Выстрел. Клуб дыма. Кровь из груди.
Царевна рыдает: «Не уходи!».

Тело слоновье пусть примет земля,
Жизнью своей, но я спас короля.
Утро. Проснулся. В руке пистолет.
Нет, я не слон! Но кто я? Валет?

Мастью бубонной украшен жилет,
На голове тёмно-алый берет
И бивней слоновьих вроде бы нет.
«Выпей», – смеётся мне дама одна,

В чаше в руке её мера вина,
Пика в другой, как мрамор, черна,
Мастером, видно, ковалась она.
Сладкой корицей манит вино,

Я уже вижу чашино дно.
Кругом пошла у меня голова,
Виделись дальние мне острова.
О, королева! Скажи, это яд?
Пиковой дамы губы молчат.

Только слезинка скатилась. Но тут…
Белые воины строем идут.
«Чёрные в бегстве! – ликуют в ладье. –
Их офицеров отдали судье».

Рана в груди всё слабее болит,
У королевы измученный вид,
Платье её ни черно, ни бело:
Пороха дым просто въелся в него.

«Слишком тяжёл оказался свинец,
Врачи мне сказали, что это конец.
Перед порогом Божественных врат
Любовью сестры люблю тебя, брат!

Яд я дала тебе, верь мне, любя,
Любовью царицы любила тебя.
Помни и знай: я любила тебя!».

4 апреля 2009 г.